Битва за Клин

Боевая группа «1» выступила в 8.00. В 10.45 она была в Коноплино, а в 11.05 оказалась только в километре восточнее этой деревни. Т. е. немецкое механизированное соединение двигалось со скоростью один километр в час. Этот темп объяснялся необходимостью преодоления противотанкового рва и сильным минированием. В 12.35 немцам удалось взять Горки, где они, в частности, столкнулись с танками. В 14.15 передовые части врага заняли Мисирево. В 16.25 со стороны Фроловского последовал танковый контрудар, который немцам удалось отбить. В ходе этого боя они к 17.13 продвинулись до Фроловского и взяли деревню[510]. Еще утром там находился штаб 126‐й стрелковой дивизии, который вынужден был в спешке покинуть населенный пункт, что, конечно, нарушило управление. Как бы то ни было, но мины и контратаки не дали немцам возможности дойти до Ленинградского шоссе.

На значительно большее расстояние удалось продвинуться боевой группе «3», и следовавшей за ней боевой группе «2». Уже к 10.00, пройдя около восьми километров, немцы достигли Новинок (на наших картах Надеждино). Несмотря на то, что переправа здесь была затруднена, в 12.45 боевая группа «3», преодолев еще около 5 километров, взяла Замятино. К 14.00 она прошла еще на два километра на восток, а в 15.30 вышла на подступы к Солнечногорску, заняв Турицино. Но это были только передовые части. «Большая часть еще висит перед мостом в Замятино, который должен быть готов до 17.00 ч.»[511]

. Но несмотря на это из штаба дивизии поступил приказ захватить шоссе у Солнечногорска еще сегодня. Однако в этом предприятии немцев ждала неудача:

«В 18.15 боевая группа 3 доложила, что проведенный в 16.30 ч налет на Солнечногорск оказался безуспешным. Танковая атака была проложена до 500 м западнее железной дороги. Темнота и огонь примерно 3 батарей принудили к повороту назад. Танковый батальон строит ежа в Турицино, Голова колонны главных сил к 17.10 ч. в Субботино, строит там ежа»[512].

В итоге части боевой группы «3» и следовавшей за ней боевой группы «2» (ее передовые подразделения достигли Замятино в 18.05) вытянулись узкой полосой вдоль пути наступления от Кузнечиково до Турицино. В итоге части 2‐й танковой дивизии могли похвастаться существенными достижениями, хотя в целом задачу дня и не выполнили.

Складывается впечатление, что не предпринималось никаких попыток помешать продвижению боевых групп 2‐й танковой дивизии. Но это не так. Просто о тех мерах, которые предпринимало командование оперативной группы 16‐й армии, мы можем узнать только по отрывочным косвенным свидетельствам.

Так, в ЖБД Западного фронта можно найти фразу: «Основные силы дивизии (126‐й стрелковой – Прим. автора

) были выдвинуты на рубеж РЕШЕТКИНО, КОНОНОВО с целью перехода в наступление»[513]. О том, что 366‐й стрелковый полк дивизии полковника Вронского выдвигался на указанный рубеж, говорит приказ дивизии. Он требует к 16.00 21 ноября занять линию Решеткино, Коноплино, Кононово, Стрелково и принять меры отставших бойцов и командиров[514]

. Ни о каком наступлении речь здесь не идет. Однако оперативная сводка 539‐го стрелкового полка, поданная в 10.50, сообщает, что полк наступает. Его 1‐й батальон двигался в направлении Ситниково, Кузнечиково, 2‐й – в направлении Караваево, Бакланово[515].

А должен ли был поддерживать это наступление 366‐й стрелковый полк, и наступал ли он? Относительно этой части есть приказ, который хоть находится среди оперативных документов 126‐й стрелковой дивизии, но носит несколько специфический характер. Дата 20 ноября в этом документе представляется ошибочной. Как мы видели ранее, в этот день части дивизии получали приказ на отход. А вот упоминание Горок и Фроловского указывает на события 22 ноября.

«Качалов, являясь комиссаром 366 сп 126 сд, не обеспечил выполнение боевого приказа 16 армии от 20.11.41 и моего приказа о контрнаступлении на противника и восстановлении прежнего положения своей части, т. е. выйти в район севернее деревни Теряева Слобода. Вместо того, чтобы руководить боем, Качалов с командиром полка Черновым преступно оставили свою часть без руководства, растеряли подразделения, а сами оставались в д. Фроловское, именуя это «своим КП, где пьянствовали, причем Качалов с Черновым не смотря на мой приказ организовать КП в д. Горки, туда не выехали, продолжая оставаться в д. Фроловское и пьянствовать, а когда были выведены на КП в р-н д. Горки, в критический момент растерялись, струсили и убежали в тыл, оставив полк на произвол судьбы без руководства»[516].