Битва за Клин

При давлении превосходящих сил противника, а также в случае движения сил противника в стороне от расположения отряда, отряд, методом подвижной обороны, непрерывно вставая в лоб на путях движения противника, широко применяя завалы, минирование, порчу дорог и дорожных сооружений, сдерживает противника, не допуская его выхода к Иваньковской переправе»[588].

Последнее предложение показывает, что штаб армии видел обстановку далеко не в радужных тонах. Тем не менее, за счет этого участка усиливалась группировка на Дмитровском направлении. Еще в 12.00 был издан частный боевой приказ № 35, ставивший следующую задачу: «Командиру 18 кд с одной батареей 12 гвардейского минометного дивизиона, одним 50 м/м самоходным ПТО орудием 21 танковой бригады, прикрыв ныне занимаемый фронт обороны усиленным боевым охранением с остальными силами выступить по маршруту: ПОЛУШКИНА, МАРЬИНО, ТАРЛАКОВО, ТРЕХСВЯТСКОЕ, РОГАЧЕВО»[589].

В принципе эта переброска не повлекла за собой фатальных последствий, поскольку немецкое командование тоже целенаправленно уменьшало свои силы на фронте между Волжским водохранилищем и Сестрой и планировало здесь только обороняться. Правда, наши командиры этого не знали, и вряд ли предвидели. И, тем не менее, их маневр оказался правильным. Единственным минусом стало то, что 18‐я кавалерийская дивизия к главным событиям под Рогачево не успела.

Последнее наступление 1-й и 6-й тд севернее Сестры.

Немецкая перегруппировка по сравнению с нашей запаздывала примерно на сутки. Поэтому 26 ноября 6‐я танковая дивизия успела предпринять еще одно наступление. По данным противника, ночью по ее позициям были произведены ракетные налеты. Также немцами была отмечена деятельность ночной авиации. В остальном все было спокойно[590].

С утра 26 ноября части немецкой 6‐й танковой дивизии, заняв исходное положение на линии Бортниково – Заболотье – Бол. Бирево, были готовы к наступлению. Командир дивизии генерал Раус занял передовой командный пункт на главной улице в Спас-Заулке. Немецкие атаки начались около 9.00. Действовавший справа 114‐й стрелковый полк при действенной поддержке собственной артиллерии успешно продвигался вперед по открытой местности и к 9.45 смог занять Соково и Рогатино. Наступавшему на левом фланге 4‐му стрелковому полку пришлось поначалу двигаться через лес и заниматься ликвидацией обширных минных заграждений на его восточной опушке, перед Трехденево.

Немцы отметили, что им пришлось преодолевать значительное сопротивление, и они опять зафиксировали у своего врага танки и орудия залпового огня. Несмотря на это около 13.00 была занята Слобода. Примерно в это время советские части потеряли Трехденево и Борщево и частично были отброшены в лесистую местность в северном и северо-западном направлении.

По приказу генерала Рауса обе немецкие полковые группы немедленно продолжили дальнейшее наступление на восток. 114‐й стрелковый полк в 15.15 часов занял Ватолино, 4‐й стрелковый полк вел к этому времени атаку на Подтеребово. До наступления темноты немцам удалось блокировать Борки. Противник отметил, что советские войска большую часть времени держались твердо и только при атаке последних деревень были обращены в бегство. Действиям врага препятствовали также штурмовые налеты эшелонами из пяти и более самолетов. Общие потери немцев за 25 и 26 ноября составили 24 человека убитыми и 76 ранеными. На этом собственно, завершились, действия 6‐й танковой дивизии севернее Сестры. В следующие дни она была переброшена на Рогачевское шоссе.

С нашей стороны об обстановке, сложившейся 26 ноября в этом районе, мы имеем свидетельство того же Махонькова.

«К утру 26 ноября в борщевском направлении кроме нас находились батальон 280 сп в 500 чел., кавотряд капитана Сухарева в 200 человек, орудия РС, батарея 120 м/м и три орудия противотанкового артполка. Все эти силы действовали самостоятельно, подчинялись непосредственно штарму 30, а поэтому 26 ноября в 9.00 я собрал командиров указанных подразделений, ориентировал их в обстановке, а сам выехал в штарм 30, имея цель:

а) Доложить о наших действиях и обстановке на данном участке;

б) Прикрываясь данной группировкой, перерезать шоссе Клин – Рогачево, так как мы находились на середине, имея удаление 9 км

Около 12.00 26.11.41 г. явился в штарм-30 и доложил командующему Генерал-майору тов. Лелюшенко. Последний одобрил действия и приказал объединить все подразделения борщевской группировки для прикрытия Борщевкского направления, одновременно приказал НШ армии сообщить ст. майор Гос. безопасности тов. Журавлеву о задержке полка в армии»[591].

Повторная попытка посещения штаба армии была, скорее всего, вызвана перманентным отсутствием связи. И хотя стала более удачной, была все же неуместной ввиду того, что начальник, сколотивший группу войск, тут же оставил ее без руководства и оказался не у дел в самый ответственный момент. Возвращаясь после встречи с командующим армией, полковник Махоньков обнаружил, что обстановка на фронте резко изменилась..