Битва за Рунет: Как власть манипулирует информацией и следит за каждым из нас

Но одни кабели без модернизации телефонных станций не могли решить проблему. «Встал вопрос: на чем жить дальше? Наша промышленность по производству цифровых станций, к сожалению, отстала от Запада к тому времени на 20–25 лет, – вспоминал Булгак. – Ну, и пришли к выводу, что наша промышленность их не догонит в обозримом будущем. А значит, мы должны покупать. Стали строить станции. Станции были, но нужно было это хламье старое выкинуть и поставить новые, цифровые». В следующие три-четыре года все российские междугородние станции получили новейшее цифровое оборудование, произведенное на Западе. К 1995 году инфраструктура связи в России была полностью обновлена и стала соответствовать мировым стандартам.

В то же время ученые Курчатовского института боролись с другими проблемами. Обслуживание открытой телефонной линии с Финляндией обходилось примерно в 20 000 рублей в месяц – скромный советский автомобиль, для сравнения, стоил около 45 000. Откуда простым инженерам и физикам взять такие деньги, чтобы поддерживать свое детище на плаву? Они были типичными учеными, воспитанными в советской системе, хотя и видели все ее изъяны и недостатки. В СССР частное предпринимательство долгие годы находилось вне закона, поэтому они совершенно не представляли, как вести бизнес. Сотрудники, оставшиеся в Курчатовском институте, постоянно спорили с бывшими коллегами из «Демоса» о том, как сделать сеть рентабельной.

В декабре 1991 года, когда советский флаг перестал развеваться над Кремлем, Вадим и Полина Антоновы, работавшие в «Демосе» со дня его появления, уехали из страны в Калифорнию, в Беркли{45}

.

В конце концов пути двух команд разошлись. Кооператив «Демос», располагавшийся на Овчинниковской набережной, превратился в одноименную компанию, поставляющую услуги по доступу к Сети, в первого российского интернет-провайдера. Одно из его подразделений занялось продажей персональных компьютеров – крайне прибыльным бизнесом в России начала 1990-х. Вырученные средства пустили на финансирование провайдерских услуг.

Весной 1992 года команда Алексея Солдатова занялась преобразованием «Релкома» в открытое акционерное общество – компанию, управляемую собственными акционерами. Среди основателей числился Курчатовский институт, председателем совета директоров стал Велихов. Солдатов, сохранивший пост директора вычислительного центра, был избран президентом, а Валерий Бардин занял пост его заместителя и директора по развитию. Вместе они хотели создать компанию, которая предоставляла доступ в интернет на национальном уровне.

Но в 1992 году мало кто знал о законах рынка и правилах, по которым развивается частный бизнес.

Одним из тех, кто знал об этом больше других, был ростовский инженер Анатолий Левенчук, одержимый идеей свободного рынка либертарианец, недавно переехавший в Москву. Невысокий, энергичный, всегда экстравагантно одетый, Левенчук в 34 года был, пожалуй, самым информированным экспертом по рынку ценных бумаг.

Интернет он освоил рано, зимой 1990–1991 годов. Неукротимая энергия Левенчука как магнит притягивала к нему десятки энтузиастов, воодушевленных разными бизнес-идеями, часть из которых была связана с компьютерными сетями. Всем им Левенчук задавал два вопроса: могут ли они немедленно подключиться и подключена ли их сеть к IBM-овской VNET? (В те времена интернет представлял собой совокупность сетей, и VNET, основанная на технологиях IBM, была одной из них{46}.) Обычно ему отвечали, что запуск сети состоится через несколько месяцев, а подключение к VNET невозможно в принципе. На этом общение заканчивалось, и энтузиаст исчезал. Наконец кто-то порекомендовал ему человека, способного ответить «да» на оба вопроса. Так Левенчук получил домашний телефонный номер Бардина из «Релкома». Он позвонил тем же вечером. Бардин подтвердил, что «Релком» имеет выход на VNET, но при этом признался, что понятия не имеет, как продать Левенчуку заветный доступ. В сделке, по сути, не было ничего сложного: физики просто не знали, как написать контракт. Левенчук помог составить договор, и зимой 1991 года получил релкомовский электронный почтовый адрес – один из первых ста пятидесяти в стране.

Левенчук приехал в офис «Релкома», для которого Солдатов предусмотрительно нашел помещение неподалеку от Курчатовского института. Левенчук объяснил Солдатову, как составить план развития новой компании. Проект заинтересовал «Ринако», российскую инвестиционную компанию, которая вложила в «Релком» несколько десятков тысяч долларов, а в обмен получила долю собственности. Левенчук вошел в совет директоров. Солдатов также попросил стать его консультантом. Первое, что посоветовал Левенчук, – искать инвесторов на Западе: серьезные зарубежные инвестиции позволили бы «Релкому» расширить долю на нарождающемся рынке интернет-услуг.