Битые козыри

— Кто мог предвидеть рождение этих гибридов — мыслей, пронизанных чувством? Ты вглядись еще в этот серебристый ореол, излучаемый орнаментом. Ведь и он нам хорошо знаком. Это цвет радости бытия, цвет счастья. Уж его-то я считал потерянным безвозвратно. Но мне вернула его только что обретенная истина. И это тоже вполне естественно. Разве мы не знали, что человека может сделать счастливым не только удовлетворенный инстинкт, но и победа чистой мысли? Эта поощряющая эмоция создает уверенность, что я думаю и поступаю правильно, в полном соответствии с целью. Это очень важно, Бобби! Мы воочию убедились, что источником эмоций могут быть не только инстинкты, но и аппарат интеллекта — разум.

— Я начинаю тебе завидовать, Гарри.

— Вот этой эмоции у меня не будет, — рассмеялся Лайт. — Она несовместима с разумом. Хватит! Насмотрелись, — сказал он, выключая голограф. — Есть дела более срочные. Рэти не вызывала меня?

— Каждый день. Я отвирался как мог… Какие твои планы? Хотя бы в общих чертах мы должны наметить план наших действий.

Сейчас трудно предусмотреть ход событий. Мало информации. Получу ее только в Кокервиле. Но кой о чем договориться нужно. Ты будешь ждать, пока выяснится, решил ли я свою первую задачу — сумел ли остановить руку, занесенную над пультом управления ракетами. Могут быть два варианта. Либо я выйду из борьбы со щитом и прямо из Кокервиля радиокомандой уничтожу субмарины. Тогда дальнейшая операция по разоблачению юбилея упростится. Но меня может постигнуть и неудача. Тогда ты немедля поднимаешь свои «КД» и обращаешься за помощью во Всемирный Комитет Бдительности. Пусть мобилизуют все средства, что бы изолировать Кокервиль от Земли, окружить его надежной зоной радиопомех, чтобы ни одна команда оттуда не достигла цели.

— Будем исходить из успеха. Ты сразу вернешься?

— Вряд ли. Вслед за первой задачей встанет вторая. Пока вся элита агрессии будет находиться в космосе, нужно, чтобы начался процесс разоружения — полного и окончательного. Было бы непростительной глупостью отпустить на свободу ядовитую гадину, вырвав у нее только один зуб.

— Ты собираешься держать в осаде Кокервиль, пока не будет уничтожено все оружие?

— Все! Геофизическое, ядерное, химическое, биологическое, лучевое. Все боеголовки, военные корабли и самолеты, все системы, созданные для стрельбы, взрывов, отравления, поджогов.

— Если у людей отнять даже пистолеты и ножи, они начнут воевать дубинами, — горько усмехнулся Милз.

— Да, мы слишком хорошо знаем их голограммы. Но разве я стремлюсь к мгновенному устранению зла? Об этом не мечтают и те, кто настаивает на разоружении. И они хотят только выиграть время, нужное людям для достижения нравственной и интеллектуальной зрелости. Времени нужно много. И на всем его протяжении выродки будут убивать — дубинами, камнями. Будут омрачать жизнь злоба, алчность, жестокая тупость национализма и религиозной нетерпимости. Кто знает, когда они исчезнут?

— Когда коренным образом на всей планете изменятся социальные условия.

— Не уверен. Но это уже не наша забота. В мире достаточно сил разума, чтобы справиться с дубинами и камнями. Я же, прежде чем вернусь в лабораторию, хочу только помочь твоим друзьям и союзникам. Ты убедил меня в том, что до создания чева нужно добиться, чтобы сила оружия навсегда перестала быть аргументом в борьбе народов за справедливую жизнь.

Настойчивый сигнал зуммера прервал их беседу.

— Это Рэти, — уверенно сказал Милз. — Ты готов к разговору с ней?

— Включай.

Перед ними возникло сердитое лицо Рэти. Увидев Лайта, она дала волю своему гневу:

— Где ты пропадал? Я искала тебя по всему миру.

— Не сердись, милая. Я был очень занят… Я потом объясню.

— И не мог предупредить?

— Не мог.

— Ты чудовищная скотина. Немедленно собирайся. Нам пора.

— Я готов.

— Слава богу! Жду тебя на… Нет, я сама за тобой заеду. Ровно в пять часов. Последний срок. Запомнил?

— Да.

— Господи! Какая ты скотина! И все-таки я тебя целую.

Рэти отключилась, и они снова остались вдвоем.

21

Двухместный «Кенгуру» последней модели из личной флотилии Кокера стартовал в назначенное время и взял курс на промежуточную орбиту. На время сбора гостей прямая дорога к Кокервилю была закрыта. Служба охраны утроила бдительность. Патрульные катера стыковались с каждым приближавшимся кораблем, люди Макрожера без церемоний вторгались в него, направляли на пассажиров бесконтактные датчики, которые тут же передавали компьютерному центру все данные о внешности, голосе, запахе и прочих индивидуальных приметах гостей. Только после этой процедуры выдавали пропуска: пилот получал расчет дальнейшего курса и номер причала, а гости — подробнейший проспект, в котором с точностью до минуты был расписан распорядок дня в том космотеле, где их ждали отведенные им апартаменты.