Благие намерения

Она просидела так довольно долго, может, даже немного вздремнула. У ворот раздается перезвон колокольчика, выходит сосед, одолживший сани. Хенрик здоровается, слезает с козел, передает вожжи. Они перекидываются парой слов, Хенрик на крыльце оббивает снег с сапог. Анна встает и расправляет спину, что-то стала побаливать, не исключено, она тоже захворала, было бы неудивительно. Открывается и закрывается дверь. Анна моет посуду. Хенрик у дверей снимает полушубок. Анна моет посуду. Хенрик садится на стул и стаскивает сапоги. Анна моет посуду. Звякают стекло, фарфор, вилки, ложки, ножи. Хенрик сидит у окна, полушубок на коленях, сапоги возле стула, шапка и перчатки на столе. Он неотрывно смотрит на Анну, моющую посуду. Як лежит под столом.

Хенрик. Так оно лучше.

Анна моет посуду.

Хенрик. Здесь его нельзя было оставлять.

Анна моет посуду.

Хенрик. По-моему, он понял.

Анна гремит посудой.

Хенрик. Он даже не плакал.

Анна кладет в таз тарелки.

Хенрик. Почему ты не отвечаешь?

Анна молчит.

Хенрик. Так не пойдет, Анна!

Анна моет посуду.

Хенрик. У тебя нет ни малейшего основания так себя вести.

Анна прекращает мыть посуду, стоит.

Хенрик. Можно подумать, я во всем виноват.

Анна качает головой, моет посуду.

Хенрик. Прекрати мыть посуду, повернись!

Анна продолжает мыть посуду, не поворачивается.

Хенрик молчит.

Анна молчит.

Внезапно Хенрик встает, преодолевает расстояние, отделяющее его от Анны, вырывает у нее из рук тарелку и с грохотом швыряет ее на мойку — осколки летят во все стороны. Потом с силой берет ее за плечи и поворачивает к себе. Он тяжело дышит. Лицо подрагивает.

Хенрик. Говори со мной!

Анна. Ты порезался. Из пальца кровь идет.

Хенрик. Плевать.

Анна (спокойно). Идем отсюда. Ни к чему девушкам нас слышать.

Вытерев руки о передник, она впереди Хенрика направляется в гостиную. Там пронизывающий холод.

Хенрик. Может, поднимемся ко мне в кабинет? Здесь чудовищно холодно.

Анна.

Нет. Я перенесла Дага к нам в спальню. Мы будем топить только в спальне и в твоем кабинете. Что ты хотел мне сказать?

Хенрик. Поговори со мной.

Анна. Ни к чему.

Хенрик. Скажи что угодно. Только не молчи.

Анна. И это говоришь ты?

У Хенрика изо рта валит пар. Анна стоит спиной к окну, скрестив руки, спрятанные в рукавах шерстяной кофты, на груди. Синий передник Мейан ей явно велик. Волосы в беспорядке, лицо серое.

Хенрик. Скажи что угодно.

Анна. Я несу ответственность. Ответственность за Дага и за будущего ребенка. И эта ответственность велит мне уехать отсюда. Моя ответственность за ребенка важнее, чем моя лояльность по отношению к тебе.

Хенрик. Я не понимаю.

Анна. Я обязана забрать Дага и уехать. Ты желаешь остаться, ибо таково твое убеждение. Я уважаю твое убеждение, но не разделяю его.

Хенрик. И куда ты поедешь?

Анна. Куда, куда. Домой, естественно.

Хенрик. Твой дом здесь.

Анна молчит.

Хенрик.

Ты не можешь причинить мне такую боль.

Анна. Я уже написала маме.

Хенрик. Какой козырь. Для нее.

Анна. Вот, значит, о чем ты подумал в первую очередь.

Хенрик. Я запрещаю тебе уезжать.

Анна. Ты не можешь ничего запретить, Хенрик.

Хенрик. И сколько ты собираешься там пробыть?

Анна. Когда ты возьмешься за ум, мы поговорим о будущем.

Хенрик. Каком еще будущем?

Анна. Я разговаривала с настоятелем, вернее, он разговаривал со мной. Он подчеркнул, что предложение остается в силе.

Хенрик. Стало быть, ты действовала у меня за спиной.

Анна. Можно и так сказать.

Изо рта у обоих валит пар. Стужа давит на лица и тела. Но они непоколебимы: Анна спиной к окну, Хенрик у двери.

Хенрик (спокойно). Этого я тебе никогда не прощу.

Анна.

Ну что ж, запомним. А теперь мне надо на кухню, домыть посуду.

Она проходит мимо него, он поворачивается, с силой хватает ее за руку, желая остановить, она высвобождается и смеется. Он бьет ее по лицу, она замирает, воззрившись на него.

Хенрик (в панике). Давай уезжай! (Кричит.) Уезжай, к черту! Не хочу тебя больше видеть! Катись! Ты мне врала, ты тайком действовала за моей спиной. Уезжай! (Кричит.) Давай уезжай!

И он снова бьет ее по лицу. Она отступает, медленно подносит руку к щеке. Смотрит на него, не отрываясь, скорее ошеломленная, чем напуганная.

Анна (тихо). Ты ненормальный.

Хенрик. Я знал, что так будет. Я знал, что ты меня бросишь. Знал!

Не слушая его, она уходит на кухню, закрыв за собой дверь. Хенрик начинает кружить по комнате, холод через доски пола поднимается по ногам, добирается до живота, груди, подступает к горлу, рту, глазам.

Три дня спустя все готово к лишенному всякого драматизма отъезду. Анна сообщает, что едет с сыном в Уппсалу навестить свою мать — ее намерение все находят вполне естественным. Супруги разговаривают дружелюбно и вежливо. Пес Як молча льет слезы над чемоданами. Анна, укладывая вещи, ловит себя на том, что она напевает. Миа и Мейан поправились, и привычный домашний распорядок более или менее восстановлен.