Благородный Дом. Роман о Гонконге

— Тогда нельзя ли нам сейчас получить копии остальных докладов АМГ тайбаню? И мы отстанем от тебя.

Кросс ответил пристальным взглядом, неловко поежившись, хотя и был готов к этому вопросу.

— Я должен получить добро от Уайтхолла.

Роузмонт был удивлен.

— Наш самый высокий человек в Англии связался с вашим Большим Белым Отцом, и добро получено. Тебя должны были известить ещё час назад.

— Вот как?

— Да. Мы, черт возьми, и понятия не имели, что услуги АМГ оплачивались Тайбанем, не говоря уже, господи прости, о передаче секретной информации! Все провода раскалились докрасна, стоило Эду получить первый экземпляр последней воли и завещания АМГ. У нас зеленый свет из Вашингтона на получение копий остальных докладов, и мы пытаемся проследить звонок в Швейцарию, но…

— Повтори, что ты сказал!

— Звонок Кернана. Второй звонок, который он сделал.

— Не понимаю.

Роузмонт объяснил. Кросс нахмурился.

— Мои люди не упомянули об этом. И Данросс не сказал. Ну, и зачем Данросс солгал — или умолчал об этом? — Он передал в точности слова Данросса. — Какой ему резон скрывать это?

— Да, никакого. Хорошо, Родж: Тайбань — кошер?[133]

Кросс рассмеялся:

— Если ты имеешь в виду, является ли он стопроцентным британским роялистом и пиратом, который предан своему дому, себе и королеве — не обязательно в этом порядке, — то ответом будет «безусловно, да».

— Тогда нельзя ли нам сейчас получить копии, Родж? И мы пойдем.

— Когда я получу добро от Уайтхолла.

— Может, проверишь у шифровальщиков? Это шифровка срочности один-четыре «а». В ней говорится, что, получив её, ты должен передать нам копии.

Один-четыре «а» посылались очень редко. Они предполагали незамедлительное разрешение и незамедлительное исполнение.

Кросс медлил, чтобы как-то выбраться из ловушки, в которую попал. Он не смел признаться, что докладов АМГ у него до сих пор нет. Он взял трубку и набрал номер.

— Это Кросс. Есть ли что-нибудь для меня от «Источника»? Шифровка срочности один-четыре «а»?

— Нет, сэр. Кроме той, что мы посылали час назад. Вы за неё расписывались, — ответила женщина из Эс-ай.

— Благодарю вас. — Кросс положил трубку. — Пока ничего.

— Черт, — пробормотал Роузмонт, а потом добавил: — Они божились, что уже передали и что вы должны получить её ещё до нашего прихода. Она может прийти в любую секунду. Мы подождем, если ты не возражаешь.

— У меня скоро встреча в Сентрал. Может, попозже вечером?

Оба покачали головой.

— Мы подождем, — сказал Лэнган. — У нас приказ немедленно отослать доклады назад, вручив лично в руки, и охранять двадцать четыре часа в сутки. Сейчас в Кай-Так должен прибыть армейский транспортный самолёт, чтобы взять на борт курьера. Мы не можем даже снять с них здесь копии.

— А вы не перегибаете палку?

— На этот вопрос только ты можешь ответить. Что в них?

Кросс вертел в руках зажигалку с красивой гравировкой «Кембриджский университет». Она была у него ещё со студенческих лет.

— Верно ли то, что АМГ говорит о ЦРУ и мафии?

Роузмонт ответил таким же пристальным взглядом.

— У вас, ребята, во время войны каких только жуликов не было. Мы научились у вас пользоваться всем, что попадется под руки, — у вас это было первое правило. Кроме того, — с абсолютной убежденностью добавил он, — эта война — наша, и мы её выиграем, чего бы нам это ни стоило.

— Да-да, мы должны выиграть, — с такой же уверенностью отозвался Лэнган. — Потому что, если мы её проиграем, весь мир полетит к черту и другого шанса у нас уже не будет.

На закрытом мостике «Советского Иванова» трое человек наводили бинокли на ядерный авианосец. У одного, в гражданском, укрепленный у горла микрофон был соединен с магнитофоном. Он давал экспертную техническую характеристику того, что видел. Время от времени свои соображения вставляли двое других в облегченной морской форме. Один был капитан корабля Григорий Суслев, другой — его первый помощник.

Авианосец красиво входил на рейд в окружении буксиров, но без буксирных тросов. Его весело приветствовали гудками паромы и грузовые суда. На кормовой палубе играл оркестр морских пехотинцев. Моряки в белом махали проходящим судам. День был очень влажный, и все предметы в полуденном солнце отбрасывали длинные тени.

— Капитан — мастер своего дела, — сказал первый помощник.

— Да. Но с помощью всех этих радаров с кораблем управится и ребенок, — ответил капитан Суслев. На добродушном лице этого широкоплечего бородача выделялись глубоко посаженные карие славянские глаза. — Похоже, вон те, на марсе, — новая разработка «Дженерал электрик», дальнего радиуса действия. Верно, Василий?

Технический эксперт тут же оторвался от своего занятия.

— Верно, товарищ капитан. Но вы только взгляните на корму! На правой полетной палубе у них четыре перехватчика F5[134].

Суслев беззвучно присвистнул:

— Предполагалось, что они вступят в строй только в будущем году.

— Точно, — подтвердил гражданский.

— Доложите об этом отдельно, как только он пришвартуется. Ради одной этой новости стоило идти в рейс.

— Есть.

Суслев отрегулировал фокус бинокля, потому что корабль чуть повернулся. Были видны бомбодержатели на самолётах.