Благородный разбойник

Это заставило ее почувствовать себя так, будто она поняла что-то неправильно. Эмма заставила себя вспомнить его потертую кожаную куртку и сапоги — весь этот маскарад. Заставила себя вспомнить о том, что происходило между ними в темноте на узких улицах Уайтчепела в то время, когда его настоящая жизнь была здесь. Что бы ни говорил Нед, он был лжецом, который обманул ее и воспользовался этим.

— Теперь, когда мы все выяснили, нам больше не о чем разговаривать. Оставьте меня в покое, Нед Стрэтхем.

Он снова улыбнулся горькой мрачной улыбкой:

— Можете не беспокоиться, Эмма Норткот. — Он подчеркнуто выделил ее имя. — Я больше не подойду к вам.

— Буду очень рада.

Нед так пристально вглядывался ей в глаза, как будто мог увидеть ее насквозь, со всеми ее тайнами и ложью, со всеми ее надеждами и страхами. Он вдруг наклонился к ней так близко, что она почувствовала знакомый запах и ощутила щекой тепло его дыхания, так близко, что она вздрогнула, когда он прошептал ей на ухо:

— Гораздо больше, чем вы думаете.

Сердце Эммы стучало. Кровь неслась с неистовой силой. Внезапно все то, что было между ними в «Красном льве», на темных улицах, на старой каменной скамейке, нахлынуло на них здесь посреди бального зала.

Они пристально смотрели друг на друга. Потом Нед сделал шаг назад и снова стал самим собой, холодным и спокойным.

— Улыбайтесь, — сказал он. — На нас все смотрят. Не думаю, что вы захотите, чтобы в обществе решили, будто мы говорим о чем-то более существенном, чем то, о чем принято болтать на балу.

Нед улыбнулся одними губами.

Эмма последовала его примеру, процедив сквозь зубы:

— Вы просто ублюдок, Нед Стрэтхем.

— Да, я такой. В самом прямом смысле. Но, думаю, это лучше, чем быть лжецом.

Его слова глубоко ранили Эмму своей правотой.

Музыка наконец перестала звучать.

Дамы по обе стороны от нее присели в реверансе. Эмма взяла себя в руки и сделала то же самое.

Нед поклонился:

— Позвольте отвести вас к леди Ламертон.

Их взгляды схлестнулись. Сердце Эммы сделало один удар, потом еще один. Чувствуя, что все взгляды в зале обращены к ним, она положила кончики пальцев на согнутую в локте руку Неда и позволила ему увести себя из круга.

На следующее утро Нед с Робом отправились в боксерский зал для джентльменов, располагавшийся на Бонд-стрит. Для других джентльменов девять утра был еще слишком ранний час. Проведя ночь в клубах, где они развлекали себя выпивкой, игрой и женщинами, — что, как выяснил Нед, было основным занятием большинства мужчин благородного происхождения, — джентльмены, как правило, вставали не раньше полудня. После легкого поединка друг с другом Нед и Роб отрабатывали удары на тяжелых холщовых мешках с песком, которые были подвешены к толстой балке, проходившей вдоль одной из стен.

Роб уселся на пол, прислонившись к стене, и упершись локтями в колени, пытался успокоить дыхание. Нед продолжал наносить ритмичные удары по мешку с песком.

— Что за чертовщину ты устроил вчера вечером с Эммой Норткот? — спросил Роб.

— Я хотел с ней поговорить.

— О чем?

— Хотел убедиться в том, кто она.

— И для этого тебе понадобилось с ней танцевать?

— Надо же было когда-нибудь воспользоваться результатами трудов учителя танцев. Я заплатил ему кучу денег.

На лице Роба появилось скептическое выражение.

— И как я понимаю, она именно та, о ком мы думали.

— Откуда у тебя такое впечатление?

— Возможно, от того, с каким усердием ты лупишь по этому мешку с песком.

Нед приподнял брови, но потом снова принялся бить по мешку. Сначала правой, потом левой. Правой, левой.

— Это ничего не меняет. Мы будем продолжать то, что начали раньше.

Он с такой силой ударил левой рукой, что чуть не сорвал мешок с крюка. Когда мешок снова качнулся в его сторону, Нед пригнулся и снова ударил. Потом еще раз. Он продолжал тренироваться, пока костяшки его пальцев не покрылись ссадинами, пока не заболели плечи и пока усталость не притупила все остальные чувства.

Роб бросил ему полотенце и встал, сделав глазами предупреждающий знак в сторону входной двери.

— Да неужели, мистер Стрэтхем? — сказал он, возвращаясь к формальному обращению теперь, когда они были не одни.

Нед поймал полотенце и, вытерев с лица пот, обернулся назад, чтобы посмотреть, кто пришел.

Увидев тех, кто находился в зале, герцог Монтейт и виконт Девлин на мгновение остановились в дверях.

Нед встретился взглядом с Девлином. Взглянув на него с холодным, надменным пренебрежением, виконт вместе с Монтейтом прошли в противоположный конец зала.

Нед и Роб обменялись взглядами.

— Твой любимец, — сквозь зубы процедил Роб.

— И чем дальше, тем больше. — Нед хмуро улыбнулся, и они с Робом, переглянувшись, отправились в гардеробную.

Неподалеку от этого места, в столовой городского дома леди Ламертон, Эмма и ее хозяйка приступили к завтраку.

— Все идет именно так, как я и предполагала, Эмма. В свете только и говорят о том, что мистер Стрэтхем танцевал с вами на балу у Хейвиков, — сказала леди Ламертон, читая письмо, которое держала в руке.

На каминной полке медленно и размеренно тикали часы.