Благородный разбойник

Человеком, который погубил их семью, был не Нед Стрэтхем. Это сделал Кит. Первый раз в жизни Эмма позволила этой мысли вырваться на свободу. Это было больно. Но боль оказалась не такой сильной, как она ожидала. Она бледнела по сравнению со всем остальным, что Эмма чувствовала.

Да, Нед взял деньги. Но кто мог бы обвинить его в этом, зная, откуда он вышел? Будь она на его месте, разве она смогла бы отказаться от такого соблазна?

Сердце все сильнее болело о том человеке, который был ее мужем.

В пять утра на следующий день Эмма сидела за письменным столом Неда. Голова пульсировала от усталости.

Дом казался вымершим. Окрестные улицы еще не проснулись. Тишина звенела у нее в ушах. Она опустила взгляд на стол, на фишку, которую держала в руках. Провела по ней пальцами и задумалась, действительно ли та приносит удачу.

— Верни его мне, — прошептала Эмма. — Господи, пожалуйста, верни его мне.

Он мог быть тем человеком, который сидел напротив Кита в дымном игорном притоне, он мог быть тем человеком, который выиграл все деньги ее семьи. Но это не меняло того, что Эмма любила его. И того, что она чувствовала всем своим сердцем: Нед Стрэтхем — хороший человек.

Эмма попробовала пропустить фишку между пальцами, как делал Нед, но она выпала и, покатившись по столу, снова опустилась на него. Эмма больше не стала ее поднимать. Она погладила ее пальцем. Старая игральная фишка. Что проиграла его мать, если ей пришлось отказаться от собственного ребенка? Эмма думала о Ките и о той ночи, когда он ушел в игорный притон в компании Девлина и Хантера. Представляла себе, как брат сидел за столом напротив Неда в «Олд-Молли». Она взяла фишку и щелкнула по ней, заставив крутиться на полированной поверхности стола.

Но Эмма не слышала ее тихого шуршания. В ее голове звучали слова Девлина: «Никто не приставлял к его виску пистолет, заставляя садиться за игорный стол».

Девлин был там той ночью. Он должен был точно знать, что произошло. Внезапное прозрение ударило, словно молния. Это было так очевидно, что она удивилась, как могла не заметить этого раньше.

Если Девлин там был, значит, он всегда знал, кто такой Нед. Это объясняло презрительное отношение Девлина и напряжение, которое всегда возникало между ним и Недом и всеми остальными приятелями ее брата, которые были с ним в ту роковую ночь. И еще это объясняло, почему Девлин так усердно пытался не подпускать Неда к ней.

Однако это не объясняло, почему он ничего не сказал ей. Он должен был понимать, что это подействует лучше любых намеков, предупреждений и угроз.

Если Девлин хотел спасти ее от Неда, что могло быть лучше? И все же он этого не сделал.

По спине Эммы пробежал какой-то смутный холодок. Ощущение того, что она что-то упускает. Что во всем этом есть что-то еще, помимо того, о чем рассказал Нед. Фишка перестала вертеться и с мягким стуком упала на стол.

Эмма, нахмурившись, уставилась на фишку, как будто в ней таился ответ. Конечно, это было не так, но она знала, где найдет его. Улыбнувшись хмурой решительной улыбкой, Эмма взяла со стола фишку и положила ее в карман. Потом позвонила, велела подавать экипаж и облачилась в длинный темный зимний плащ, купленный для нее Недом.

Глава 18

Лицо лакея, открывшего дверь дома в Сент-Джеймс, ничем не выдало удивления, когда в шесть часов утра он увидел стоявшую на пороге женщину. Он держался так, словно в ее появлении не было ничего необычного.

— Не будете ли вы так любезны зайти несколько позднее, мадам? Его светлость еще не вставал.

— В таком случае вам лучше разбудить его и сказать, что его желает видеть миссис Стрэтхем.

Только войдя в дом, Эмма сняла капюшон и огляделась вокруг.

Гостиная была оформлена в исключительно мужском вкусе. Темно-красные стены. Камин из черного оникса, в отличие от обычного белого. А над ним картина, изображавшая женщину экзотического вида в шокирующе свободной позе. Эмма в некотором испуге, как завороженная, уставилась на нее.

Он появился минут через пятнадцать, тщательно одетый в рубашку и галстук такого белого цвета, что в мягком свете осеннего утра казалось, будто они светятся. Однако темные волосы Девлина были примяты, а на щеках лежала голубоватая тень небритой щетины.

— Девлин. — Эмма постаралась не думать о случившемся в последний раз, когда они оставались наедине.

— Эмма. — Его голос звучал хрипло, выдавая последствия бурно проведенной ночи. — Или мне лучше называть вас миссис Стрэтхем? — Он улыбнулся своей обычной непринужденной улыбкой. — Кофе? Или по утрам вы предпочитаете шоколад? Как Кит.

— Нет, благодарю вас. Я здесь не за этим.

— Я почему-то так и подумал. — Девлин взял графин и налил себе бренди. Потом поднял глаза и увидел, что Эмма наблюдает за ним с явным неодобрением. — Надо опохмелиться. Я сильно перебрал прошлой ночью, — сказал он в качестве объяснения и сделал глоток. — Ваш муж знает, что вы здесь?

— Нет, не знает.

— Понимаю.