Читаем Благославие Руси Ведической полностью

Обретение статуса интеллигента сразу ввергает человека в водоворот перманентной борьбы за право публичного оглашения результатов своего умственного труда, что сопровождается жестким противостоянием интеллигенции естественнонаучного и гуманитарного профилей за пальму первенства в формировании и осуществлении государственной политики в области общественных отношений. Длящееся уже без малого триста лет непримиримое противоборство интеллигентов разного профиля образования за право доминирования в жизни общества было спровоцировано предметной специализацией интеллектуальной деятельности. Как только последние так называемые учёные-энциклопедисты сдали свои позиции на научном поприще – конфликт между «физиками и лириками» перешёл в открытую фазу.

Суть конфликта состоит вот в чём.

Гуманитарии претендуют на роль людей, обладающих более высоким уровнем мышления, позволяющим им понимать макрозакономерности развития событий в государственном или общемировом масштабе. По их глубокому убеждению, именно к такой роли в жизни общества или сообществ подготавливает человека специфика гуманитарного образования, согласно которой он обучается абстрагироваться от частного ради общего. И, что весьма немаловажно, гуманитарий – это кладезь фактологических знаний, с помощью которых легко можно подобрать аналог происходящему в реальности из багажа исторического опыта человечества.

Специалисты естественнонаучного профиля полагают, что без учёта частных факторов, определяющих общее, нельзя добиться качественной оценки ситуации и принять оптимальное решение. Изучив фундаментальные основы сущего в соответствии с методологией и содержанием преподаваемых естественнонаучных учебных дисциплин, естественник на основании этого базиса теоретически должен успешно выстраивать и надстроечные обществоведческие модели развития.

Таким образом, общество колеблется в своей жизнедеятельности то в сторону социальной утопии, когда у власти стоят гуманитарии, принимающие слабообеспеченные доказательной базой решения, то в сторону всеобщей нормативности, если у власти находятся естественники, в большинстве своём неспособные за частными социальными явлениями распознать общие закономерности. И те, и другие являются по сути дела консерваторами, абсолютизируя ту систему ценностей, что была им навязана в процессе образования. Памятуя о том, что знания, полученные в институте, устаревают уже через три года, а в течение десятилетия способна кардинально измениться их содержательно-смысловая сущность, можно смело утверждать об ущербности каждой из сторон спора в отдельности. Разрешение такого бинарного идеологического примитивизма состоит только в соединении двух подходов воедино.

В шестидесятые-семидесятые годы XX века была предпринята титаническая попытка объединения гуманитариев и естественников в такой экзотический персонаж общественной жизни, как «физик-лирик». К сожалению, эти особи были слишком нежизнеспособны и поэтому к девяностым годам о них уже никто ничего не слышал. К власти же прорвались гуманитарии, пиррова победа которых ознаменовалась утопическими попытками построения общества свободных рыночных отношений, то есть общества западного типа. Эти деятели, витающие в облаках глобализации всего и вся, своими оторванными от реальной почвы государственными решениями так изуродовали народ, что впервые за всю историю своего существования русские оказались на грани полного исчезновения. Естественно предположить, что маятник востребованности в ходовую рубку российского государственного корабля должен теперь качнуться в сторону кормчих с естественнонаучной подготовкой. Тогда наступит период стабилизации, как уже отмечалось выше, за счёт доминанты частностей в ущерб общему.

Но, судя по состоянию общественного здоровья России, времени на отстройку стабилизационных мероприятий нет. А в состоянии цейтнота естественники, как показывает практика XX века, теряются, что подвергает их опасности следования ложным парадигмам развития государства не в меньшей мере, чем их оппонентов – гуманитариев.

Ситуация с кадровым составом капитанского мостика была бы патовой, если бы не одна маленькая деталь. Громя и разваливая отечественную промышленность, научно-исследовательские институты, конструкторские бюро, вузовскую науку технической направленности, гуманитарии невольно выступили прародителями нового общественного сословия, как будто волей самого провидения подвигнутого по своему образовательному цензу и жизненному опыту к служению народам российским на всех уровнях государственного управления. Пришла пора определить этот слой населения страны как сословие государственных служивых людей, в противовес аморфной массе чиновников-временщиков, все потуги которых сосредоточены исключительно на своекорыстных интересах выгодоприобретания.

Исходной базой нового сословия стали специалисты инженерно-технического состава.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Целительница из другого мира
Целительница из другого мира

Я попала в другой мир. Я – попаданка. И скажу вам честно, нет в этом ничего прекрасного. Это не забавное приключение. Это чужая непонятная реальность с кучей проблем, доставшихся мне от погибшей дочери графа, как две капли похожей на меня. Как вышло, что я перенеслась в другой мир? Без понятия. Самой хотелось бы знать. Но пока это не самый насущный вопрос. Во мне пробудился редкий, можно сказать, уникальный для этого мира дар. Дар целительства. С одной стороны, это очень хорошо. Ведь благодаря тому, что я стала одаренной, ненавистный граф Белфрад, чьей дочерью меня все считают, больше не может решать мою судьбу. С другой, моя судьба теперь в руках короля, который желает выдать меня замуж за своего племянника. Выходить замуж, тем более за незнакомца, пусть и очень привлекательного, желания нет. Впрочем, как и выбора.

Лидия Андрианова , Лидия Сергеевна Андрианова

Публицистика / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Попаданцы / Любовно-фантастические романы / Романы