Бланка Кастильская

Пророческая сторона их доктрины была раскрыта одним из обвиняемых, который, похоже, был лидером амальрикан: неким Гийомом, названным золотых дел мастером, в котором некоторые видели ювелира, но который на самом деле был скорее алхимиком, изучавшим теологию. Он объявил, что через пять лет «все люди станут духовными, так что каждый сможет сказать: "Я есмь Дух Святой"». Но перед этим мир переживет четыре катаклизма, в которых подавляющее большинство человечества будет уничтожено: сначала простые люди умрут от голода, затем дворяне погибнут от меча, буржуазия будет поглощена землетрясением, а прелаты будут поражены огнем. Антихрист и его приспешники, то есть Папа и духовенство, будут свергнуты, и тогда для немногих выживших начнется эпоха Духа.

Здесь брат Герен и свита Филиппа Августа навострили уши, ибо, по словам Гийома, все королевства будут находиться под властью короля Людовика, нынешнего наследника, который получит знание и силу Писания, будет править "под покровительством Святого Духа" и станет бессмертным. Он будет новым Христом: "он учредит двенадцать пэров" и будет править миром во главе святой коллегии из двенадцати членов, как Иисус был окружен двенадцатью апостолами. О том, что Филипп Август был обеспокоен этими разглагольствованиями, говорят несколько фактов. Во-первых, этот вопрос рассматривался на самом высоком уровне, и сам Герен приказал провести расследование. Во-вторых, была начата идеологическая пропагандистская кампания, призванная опровергнуть слухи о том, что Людовик — это образ последнего императора, образ конца времен. Герен и служащий канцелярии Этьен де Гайярдон привели в соответствие со временем старое пророчество Тибуртинской сивиллы, которое они истолковали по-своему, заявив, что именно Филипп Август  а не Людовик станет основателем новой династии и что те кто видит в Людовике наследника Карла Великого по матери и Гуго Капета по отцу заблуждаются, и что нет необходимости ссылаться на Карла Великого, который был всего лишь посредственностью. Эта деятельность показывает определенное беспокойство со стороны Филиппа, который до конца царствования враждебно относился ко всем начинаниям, которые могли бы породить опасные амбиции его сына. Его недоверие очевидно и, вероятно, было необоснованно: Людовик не обладал характером Ричарда Львиное Сердце, и он никогда бы не попытался сделать что-то, что могло бы навредить его отцу, что последний в конце-концов и признал, заявив на смертном одре, согласно Конону Лозаннскому: "Сын, ты никогда не огорчал меня".

Что касается амальрикан, то их судьба была предрешена в соответствии с процедурой, которая стала обычной в делах альбигойцев.  14 ноября 1209 года в церкви Сент-Оноре, обвиняемым зачитали инкриминируемые им статьи, выслушали ответ; признавали виновными и лишили звания магистров. Трое из них отказались от своих убеждений и были приговорены к пожизненному заключению; остальные десять были переданы светскому суду и сожжены 20 ноября под стенами Парижа. Цезарий Гейстербахский посчитал необходимым добавить живописный эпизод по этому поводу: "Когда их вели к месту наказания, поднялась такая буря, что никто не сомневался, что воздух был взбудоражен злыми существами, которые соблазнили и привели этих людей, уже готовых к смерти, к их великой ошибке. В ту ночь человек, который был их лидером, постучался в дверь отшельника. Слишком поздно он признался ему в своей ошибке и заявил, что теперь он — почетный гость ада, осужденный на вечный огонь". Амальрик из Бена, который был мертв уже четыре года, также получил свое наказание: посмертно отлученный от церкви, его труп был эксгумирован, а кости брошены в неосвященную землю. В 1215 году легат Роберт де Курсон, отвечавший за организацию парижского Университета, запретил изучение "краткого изложения доктрины еретика Амаурия", а в том же году декрет IV Латеранского собора провозгласил: "Мы обличаем и осуждаем извращенную догму нечестивого Амаурия, чей разум был настолько ослеплен Отцом лжи, что его доктрину следует считать не столько еретической, сколько безумной".

Суд и казнь амальрикан, очевидно, не ускользнули от Людовика и Бланки, но невозможно понять, в какой степени они были обеспокоены этим, лично зная и ценя Амальрика из Бена. Однако, бесспорно то, что с 1209 года отношения между Филиппом Августом и молодой парой был довольно напряженным. Бланка Кастильская вновь взяла на себя роль кормилицы, родив девять детей за четырнадцать лет до конца правления Филиппа, то есть восемьдесят один месяц беременности из ста шестидесяти восьми. Будучи очень нежной матерью для своих детей, она посвящала им большую часть своего времени, что не мешало ей внимательно следить за событиями этого бурного периода, в котором ее муж принимал непосредственное участие. Хотя она редко упоминается в хрониках, мы видим, как она несколько раз выходит из тени, и эти появления показывают, что ее влияние, было хотя и незаметно, но небезрезультатно.