Блатная верность

Закутав Ольгу в одеяло, он вывел ее в коридор. Тут вот-вот должен был наступить кромешный ад. Гудело пламя, трещали внизу, осыпаясь, прогоревшие доски потолка. Ковер тлел, испуская тошнотворный дым. Михаил почти наугад, закрывая рукой себе лицо от жара, втолкнул Ольгу в стенной шкаф, захлопнул за собой дверь. Воздушный поток, вытягивающий из дома, как аэродинамическая труба, раскаленный воздух, сник, можно было дышать.

– Миша, – зашептала Оля.

– Лезь в дырку, прыгай с крыши, – приказал он, выглянув наружу.

Внизу посреди клумбы росли декоративные кусты, они должны были смягчить удар при падении с четырехметровой высоты.

Ольга тряслась от страха, Михаилу приходилось буквально выталкивать ее на крышу.

– Я боюсь! Внизу огонь! – Она цеплялась за поломанный, раскрошившийся шифер.

Войнич понял, у самой Ольги не хватит духу сигануть вниз, а потому он столкнул ее. Жена, взмахнув руками, съехала со ската и с криком полетела в кусты. Захрустели ветви.

– Черт, рука, – застонала внизу Ольга.

Войнич высунулся. Супруга, постанывая, откатилась с клумбы, руку прижимала к животу.

– Идиот, я же разбиться могла.

– Раз ругаешься, значит, жива, – проговорил Михаил, выбираясь на крышу.

Где-то внизу зазвенело, высыпаясь, оконное стекло, языки пламени вырвались на улицу с целиком охваченного пламенем первого этажа. Войнич прыгнул вниз, ноги глубоко провалились в рыхлую землю клумбы. Его качнуло, он упал лицом вниз, поднялся, осмотрелся. Ольга уже стояла и широко раскрытыми глазами смотрела на полыхающий дом. Отгорали и падали на землю виноградные лозы, на деревьях в саду листья скручивались в трубки, вспыхивали. В небо летел дождь огненных искр.

– Там же осталось все: документы, деньги, драгоценности, наряды, – запричитала женщина. – Даже мой мобильник там. Миша, вынеси их.

– Как туда сунешься? – вздохнул Михаил.

– Нас подожгли? – догадалась Ольга.

– Думаю, что да, – пришлось признать очевидное.

Жена всхлипнула, закрыла лицо руками. Она стояла перед горящим домом в одном банном халате, наброшенном на голое тело – Ольга всегда спала нагишом.

– Быстрей, быстрей от дома! – спохватился Войнич. – Там газовый баллон.

– Что? – из-за рева огня не могла расслышать супруга.

– Сейчас рванет. – Михаил схватил ее за руку и потащил на улицу.

С завыванием сирен, сполохами мигалок наконец-то появились пожарные.

– Ваш дом? – указал старший расчета на пожар, при этом не преминул покоситься в разрез халата Ольги.

– Сделайте что-нибудь. Там все, что у нас было, осталось.

– Что уже тут тушить? – пожал плечами спасатель. – Будем соседние дома водой поливать, чтобы не загорелись. Да и в этом толку мало. Все под снос пойдет, – он еще хотел что-то сказать, но в этот момент в доме Войнича громыхнуло. В соседних домах посыпались вылетевшие стекла. Из охваченного огнем строения к небу взлетел развороченный газовый баллон, несколько раз перекувырнулся, казалось, на несколько мгновений завис в воздухе, а потом рухнул на бетонную площадку перед крыльцом соседей.

– Однако, – перекрестился спасатель. – Предупреждать о таких вещах надо. А вы мне – тушите…

Пожарные исправно поливали крыши и стены соседних домов из брандспойтов. Несмотря на глухую ночь, к пожару подтянулись любопытные. Михаилу даже показалось, что среди них пару раз мелькнул и Хрущ. Но он вполне мог и ошибиться, обожженные глаза болели, слезились после дыма, да и свет от пожара был обманчивым.

Неторопливо подкатила и милицейская машина. Из нее выбрался вполне довольный собой подполковник Крюков, тут же завел разговор с командиром спасателей. До слуха Войнича долетали обрывки разговора.

– …думаю, короткое замыкание… проводка старая, ее сами жильцы без соблюдения всяких норм проводили лет тридцать тому назад, а то и больше… раньше какие электроприборы в доме были? Утюг да холодильник. А теперь и стиральные машины, и морозильники… Это ж какой старый провод такой ток выдержит?..

Михаил четко понимал, что дом подожгли, но следствие, естественно, сведется к более удобному для правоохранителей варианту с коротким замыканием. Ольга смотрела на него исподлобья.

– И что нам теперь делать? – спросила она так, словно он, Михаил, был во всем виноват.

– Дом застрахован, – неуверенно начал он.

– А страховка где? Там осталась? – кивнула она через плечо на догорающий дом. – И паспорт твой там. И все… все-все-все там. А на мне даже трусиков и тех нет!

– Документы восстановить можно.

– Пока ты все это восстановишь, мы с голоду сдохнем, – прищурилась Ольга. – Да еще вопрос, сумеешь ли ты свой липовый паспорт восстановить.

– Почему липовый? – Внутри у Михаила похолодело, он никогда не рассказывал жене о своем настоящем прошлом.

– Думаешь, я не знаю? – Ольга звучно всплеснула руками. – Мне Хрущ твой все рассказал.

– Когда?

– На днях я его в городе встретила. Хотя нет, не в городе, он сам заехал, тебя видеть хотел. Ну, я и пригласила, чайку попить. Что еще мне было делать, – в этих фразах слышалась какая-то недосказанность, малоприличный намек, но Войнич не мог понять, то ли жена специально его дразнит, то ли у него разыгралось воображение.