Читаем Блатной фольклор полностью

Сквозняки на душе, холода.Речкой вымерзла наша любовь,Но под толщей холодного синего льдаЖизнь пульсирует все же и вновь,Расстояния все сократив,И в былое всего унося,Память сердца занозой засела в груди,Не дает мне покоя и сна.Что ей хрупкие талые льдыИ условностей пестрая нить,Вдь она все изгибы, изломы судьбыОтпечатками сердца хранит.А по ним так легко опознатьИ представить на память суду.Где же алиби взять и что можно сказатьВ оправданье себе самому?
Можно в горы и к морю махнуть,От врагов и долгов убежать,Только память свою мне нельзя обмануть,Ей, как солнцу, нельзя возражать.Очень трудно бывает, когдаСам не знаешь — куда б себя деть.Вот опять на душе сквозняки, холода,Лучше в прошлое мне не смотреть.Но от тени своей не уйтиНикуда, низачто, никогда!Где б я ни был, со мной неразлучна в путиПамять сердца, как хлеб и вода.Не виню, не браню никого,Что по тонкому, хрупкому льду,Словно зек по тайге, от себя самогоУбегаю все глубже в тайгу.
Остается в надежде весна,Как реформа душевной зимы.А пока на душе только вьюга одна,Холода на душе, сквозняки.

Песня про русского Ивана

Вот так всегда у русского Ивана:Наутро пусть не будет ни гроша,Но если он дорвался до стакана —Поет и стонет русская душа!А после боль в висках и в пояснице,И странный сон про шляпки от гвоздей…И в самый раз бы щас опохмелиться,Но как назло ни денег, ни друзей,Обидно, что ж, довольствуюся квасомИ, силясь вспомнить кто меня побил,Спросил жену неимоверным басом:
"Во сколь пришел и сколько я пропил?Откуда эти странные ботинкиИ клок волос от девичей косы?Где козырек от новой восьмиклинкиИ, что ль, в ломбард заложил я трусы?"В мольбах жены ни юмора, ни смеха…И, слава Богу — Он их не слыхал,А то б давно трамвай по мне проехалИли башку расплющил самосвал."Ты, — говорит, — скотина, на соседейРужье искал, зубами им скрипел,Потом при всех на детском лисапедеКатался голый, «Марсельезу» пел."Да как же так сумел я умудриться?Жена, прости! Поверить не могу!Но что ли впрямь на улице — плюс тридцать?
А я домой приперся весь в снегу…Ну и дела… Шатаются три зуба,Видать, боксеру душу излагал.Теперь, гуляй себе в часы досуга —За ухом нос и светится фингал.Вот так всегда! Никак не удаетсяУстановить пропорцию и — ша!И потому сперва душа смеется (Ох, хохочет!),А после стонет русская душа!Я не Ермак, но мыслию объятый,Сижу на тихом бреге Иртыша.Зачем душа мне эта — непонятно,Коль за душою нету ни шиша.Зачем душа мне эта — непонятно,Коль за душою нету ни гроша.

Современная любовь

Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия