Блатные сказочки

Вспоминается мне, как в «гражданку» иные ловкие люди домушничали под видом шмона. Только Каин двести лет назад так делал: врывались его молодцы в дом, будто от Тайной канцелярии, и забирали что хотели. Зарвался Ванька, все ему мало было.

В Тайной забеспокоились, как же - роняют честь «органов»! У нас в «гражданку» за такое на месте шлепали. Стали искать случая от Каина избавиться.

Случай, когда надо, находится. Понравилась Ваньке одна дворянская жена, увел он ее силой и обесчестил. Дворянин бил челом генерал-полицмейстеру графу Татищеву. Хоть и в великой силе был Ванька Каин, а все ж подлого сословия, пока забижал купцов и мещан - с рук сходило, а как благородного затронул - не сошло. Беда Ванина, что был он социально дальний. Отдали его под караул.

Ванька хотел было прежнюю штуку выкинуть, закричал «слово и дело», но там знали, с кем имеют дело, и слову не поверили. Доставили в Тайную канцелярию и учинили допрос с пристрастием. А что это такое, иные из нас на своей шкуре знают - не хочешь, а сознаешься, чего и не делал. Пришлось Каину во всем повиниться. Была создана целая комиссия по его делу, и многих его сообщников загребли. А потом вычесали ему спину кнутьем, поставили на лбу и щеках обыкновенные таковым людям литеры - букву «веди» - вор, вырвали ноздри и сослали на каторгу.

Вот, ребята, снова говорю, в какое хорошее время вы живете, цените: кнутьем вас не порют, разве следователь даст затрещину, рожу не коробят, ноздри не рвут. Сменил ты судьбу или освободился - человек как человек, любая баба с тобой ляжет. А если у тебя рожа как у сифилитика - что за жизнь! Так и Ваня: с гладкой рожей исхитрился бы он сбечь с каторги - уж он такой был! - а что за жизнь уроду! Затосковал он, загоревал и от тоски-горя удавился.

Двести лет Ваньку Каина поминают: худая слава, она дольше живет. Жил человечек, тихо творил добро, помер, все о нем забыли. А ежели народ крошил, да чем больше, тем славнее - вот она, слава, меж людьми - дым едкий...

Еще о Ваньке добавлю: признают за ним дар сочинителя и даже полагают, что многие народные песни им сочинены. Сильно сомневаюсь, но судить не берусь.

А сейчас, ребятки, самое время помянуть Ваньки Каинову память погибельным зельем, черной политурой, и пропеть подходящие сему случаю песенки себе на веселье, вохрам на удивление. Спойте, а я послушаю.

(Следующая «рассказочка» «Про тайного миллионщика» в настоящем списке отсутствует.)

АВАНТЮРА О ВЕЛИКОМ ГУТАЛИНЩИКЕ

Слыхали вы, небось, братики, что шлепнули недавно очередную партию право-левой контры из бывших важных руководителей. Слезы по ним, понятно, никто не пролил - свои счеты сводят, как и меж вас, людей, бывает. Но вот оказалось, что попался среди них бывший начальничек над нашими душами, та самая сладкая ягода малина. Вот это вроде бы странно: дотоле он людей шлепал и многих перешлепал, а теперь самого. За что ж так? Али плохо дело знал? Хитро ли дело людей изводить? Да любого из вас поставь на его место, еще лучше получится. Стало быть, не угодил он в чем-то самому главному, и крепко не угодил.

Так оно и было, конечно, да мало кто знает как. Однако я эту тайну разгадал. Выпросил я у бойца газетку на подтирку и, сидя на очке, прочел в ней речь грозного прокурора. Зверем рыкающим, леопардом-ягуаром напал он на обреченных, в таких страстях обвинил, что я от страху иудейского с дыры встать не мог, так живот ослаб. А между прочим, сообщил ягуар-прокурор, что наш бывший начальничек при всем том, что он душегуб и отравитель, любил почитывать завлекательную литературу про трех мушкатеров. Тут я и задумался: к чему бы это помянуто, какой в том криминал? Хотя и много книг к прочтению запрещено свободы слова ради, но про мушкатеров вроде бы пока дозволяется... Стало быть, что-то в этом кроется. Думал я, думал, и сложилась в моем уме такая разгадка. Начну ее издалека.

...Идет себе Ваня по улице. День летний, выходной, утро веселое, солнышко сияет, легко на душе. Идет наш рабочий парень Ваня и жизни радуется. Мечтает, как хорошо ему сегодня будет: зайдет он сейчас в магазин, купит мерзавчик, примет его за завтраком, потом наденет праздничный костюм, рубашку-косоворотку, сапоги гармошкой и направится прямиком в парк культуры и отдыха. А там, в парке, экая раскрасотища: цветы на клумбах, аллейки липовые, на скамеечках сидят девчата в ситцевых платьицах и шелковых косыночках, на пруду граждане в лодочках катаются, в павильоне пивом и мороженым торгуют, музыка играет - радуйся, пролетарий! Ну, как тут жизнь не благодарить?

Идет Ваня, и все ему нравится, и люди все такие хорошие, добрые, как он сам. Идет, улыбается, шутит со встречными. Девчонка прошла, Ваня ей: «Эй ты, курносая!» Смеется дивчина, и Ваня рад. На углу у трамвайной остановки чистильщик сапог сидит, усатый ассириец: «Чищим-блищим-лакируем всем рабочим и буржуям!» Буржуи повывелись, а рабочий класс сам себе обувку драит, вот и сидит чистильщик без дела, газетку почитывает. Ваня и с ним пошутил: «Почем нынче гуталин?» - и смеется от телячьего восторга, уж больно ловко получилось.