Бледное солнце Сиверии

Лаура облетела меня со спины и стала за Демьяном. Её не моргающий, какой-то птичий, взгляд прошёлся по мне вдоль и поперёк.

Было неприятно, но я не показывал виду.

Стриженая челка, делала её лицо круглым, как тарелка. Лаура наклонилась к уху Молотова и что-то ему прошептала. Лицо Демьяна оставалось каменным, безэмоциональным. Он лишь кивнул эльфийке и продолжил разговор.

— Где ж таких готовят? — спросил он, чуть откидываясь назад.

— Мы будем по душам говорить, или сразу к делу перейдём.

Я уже понял, что меня выдавал акетон. Надписи на нём были весьма неоднозначны. Надежда на то, что Лаура, хоть она и из семьи ди Вевр, мало знает обо всех перипетиях моей службы у эльфов.

— В Сиверии трудно вести дела, — чуть поджав губы, проговорил Демьян. — Обижают нашего брата.

Мне бы полагалось, вроде, даже поинтересоваться кто, но я лишь сделал серьёзное лицо и нахмурил брови.

— То гоблины, то, вот, водяники, — продолжал Молотов. — Надо бы помочь, а?

— Можно попробовать. Только последняя моя «помощь» не всем понравилась.

Лаура подошла чуть ближе к Молотову и положила руку ему на плечо.

— Чего же ты тогда помогал? — спросил купец.

— Может, оттого что дурак… А, может, правду захотелось выяснить…

Мы снова встретились взглядами. Надо было показать, что я знал больше, чем все остальные. И то, что знал, остаётся пока лишь в моей голове.

Кажется, Демьян это понял.

Я увидел, как тонкие белые пальцы Лауры напряглись, сжимая ткань на плече у купца. Зрачки эльфийки расширились и занимали теперь чуть ли не треть глаза.

— И выяснил? — сухо спросил Молотов.

— Как сказать… В чём-то разобрался… Вот только не с кем этой правдой поделиться.

— А зачем ей делится?

Тут Молотова перебила Лаура. Её тонкий нервный голосок стал явным диссонансом в нашей с купцом беседе.

— Ну, вот разобрался ты во всем, — говорила эльфийка. — Отрыл, так сказать, эту самую правду. А вот дальше что? Кому от неё стало лучше? Или, быть может, ты полагаешь, что сразу же, мгновенно, мир изменится, и все заживут, как… как… как…

— Правду «отрывают» не для счастья, а только лишь для торжества этой самой правды. И вот когда сие торжество приключится, тогда уж всё в этом мире поменяется.

— Н-да! Не думал, что ты такой дурачок… Правда, кривда…

— Лаурочка, Сверр нам не враг, так? — приторно улыбнулся Молотов. — Он просто нас хотел о чём-то предупредить.

— Хотел, — оскалился я.

— Поскольку тебя не отблагодарили Защитники Лиги, то за гоблинов расплачусь я. Ты, Сверр, надеюсь не против?

— Не против… Но нельзя сказать, что Защитники не рассчитались. Просто немного недодали.

— Вот как! — снова вмешалась Лаура. — Никогда не слышал, чтобы человек говорил, что ему платят больше, чем он работает. Всегда мало. Всегда недодают.

— А я понял, что тот, кто платит, считает, что даёт деньги зазря. И слишком много даёт.

— У каждого своя правда, — примирительно сказал Молотов, при этом откуда-то вытягивая кошель. — А что, Сверр, где ты остановился?

— Пока нигде. У вас в Молотовке с гостиными дворами плоховато.

— Это верно. Недоработка. Вот что, за подобные неудобства, я предлагаю остановиться у меня…

— Это слишком. Я человек простой, многого не требую, только еду да постель.

Демьян снова приторно улыбнулся.

— Простой? Еду да постель? — то ли спросил, то просто утверждал он. Улыбка его стала ещё гаже. — Я упрошу Руту. Она не откажет.

Понимая по моему лицу, что я не совсем понял его слова, Молотов пояснил:

— Видел лабаз на краю посёлка. Там найдёшь Руту Снегову. У неё и можешь остановиться. Будет и еда… и постель… и… сверх того. А завтра заходи поутру, мы с тобой покалякаем о водяниках.

Я встал и кивнул головой на прощанье. А Молотов приподнялся, взял со стола колокольчик и громко позвонил. Поймав мой удивлённый взгляд, он пояснил:

— Зову прислугу. Дам кое-какие распоряжения.

Подобную вещицу мне уже приходилось видеть, но, то было в эльфийском квартале у Пьера ди Ардера. Но тут в Сиверии в доме купца — это неожиданность.

Первым делом я решил отправиться к Гомонову, старому летописцу сего края. Жуга перед своим отъездом настойчиво потребовал, чтобы я внимательнейшим образом ознакомился с общей историей Лиги.

— У тебя такие громадные прорехи, — говорил он, постукивая пальцем по моему лбу. — А я хочу… очень хочу, чтобы ты не был просто исполнителем чьей-то воли…

— Даже если это воля Лиги?

— Тем более! — Исаев нахмурился.

— А зачем оно мне. Как говорится: «Меньше будешь знать, крепче…»

— Что за глупости! Ты, Бор, порой меня удивляешь… Вроде и сообразительный, думающий… но порой… Разберись во всём сам. Сходи к Гомонову. Сей старик, коли найдёшь подход, тебе немало расскажет полезного. В конце концов, не будь пешкой! Тебя используют, а ты даже не понимаешь, кому служишь и зачем. Лопух лопухом!

— А о чём с ним говорить?

— О чём? Ну, не об урожае же шишек!

Исаев встал, чтобы уйти.

— Постой! У меня просьба, — остановил я его.

Жуга повернулся и внимательно посмотрел на меня.

— Корчакова? — спросил он.

— Да. Можешь передать ей весточку, мол, всё со мной в порядке? Ну, и добавить от себя…

— Хорошо, — сухо отвечал кивком Исаев, надевая свой тулуп.