Бледный всадник: как «испанка» изменила мир

Колониальные власти жестоко поплатились за десятилетия безразличного отношения к здоровью коренного населения, оказавшись абсолютно неготовыми к разразившейся гуманитарной катастрофе. На территории президентства их система здравоохранения оказывала хоть какую-то помощь лишь населению крупных городов, да и там врачей не хватало, поскольку многих призвали на войну. Медсестринское дело в Индии только-только начало зарождаться, и профессиональные медсестры в некотором количестве успели появиться только в самом Бомбее. Если в городах умирало больше народу, чем в сельской местности, так именно потому, что народ стекался в города в надежде получить там хоть какую-то помощь. Деревни и удаленные поселения были брошены на произвол судьбы, и там люди вынуждены были сражаться каждый сам за себя.

Правительство обратилось за помощью к общественности и благотворительности – и получило ее, вот только все откликнувшиеся организации были по большей части тесно связаны с национально-освободительным движением. Многие из них также активно участвовали в проведении социальных реформ, а значит, имели возможность привлечь к работе десятки кастовых (профессиональных) и общественных организаций на местах. Все эти структуры активно занялись сбором пожертвований, открытием центров экстренной помощи, бесплатной раздачей медикаментов, молока и одеял. Вот только и благотворительная гуманитарная помощь обычно распространялась лишь по городам. В этом отношении Гуджарат явился приятным исключением. Этот штат иногда называют колыбелью свободной Индии – и отнюдь не только потому, что это родина Ганди, а еще и по той причине, что Гуджарат и до Ганди славился долгой историей сопротивления колониальному правлению. Вот и на этот раз там случилось нечто из ряда вон выходящее.

Пока городские власти Ахмадабада упорно отказывались передавать муниципальную школу под обустройство там временного госпиталя (зато подняли налоги, чтобы повысить зарплату начальнику городской службы здравоохранения, о чем не преминула раструбить местная пресса), общественно-политическая организация «Гуджарат Сабха», выступавшая за самоуправление и помогавшая Ганди устраивать акции сатьяграха

в Кхеде, учредила комитет помощи жертвам гриппа с целью оперативного удовлетворения острейших нужд населения не только Ахмадабада, но и всего Гуджарата, включая самые удаленные деревни. Показательно, что Амбалал Сарабхаи, владелец одной из текстильных фабрик, отказавшийся в феврале удовлетворять требования о повышении зарплаты, выдвигаемые протестующими рабочими с подачи Ганди, в сложившейся ситуации щедро пожертвовал средства на помощь нуждающимся.

В округе Сурат, расположенном на сотни километров южнее Кхеда, борцы за свободу также не оставались в стороне от происходящего. Особой активностью отличались три молодых идеалиста – братья Кальянджи и Кунварджи Мехта и Дайялджи Десаи – из первой волны индийского национально-освободительного движения, лидер которой, Бал Гангадхар Тилак[439], был в отличие от Ганди отнюдь не против насилия ради получения самоуправления (Кунварджи Метха даже бомбу собственноручно изготовил, правда до ее подрыва дело так и не дошло). Со временем, однако, и они подпали под влияние Ганди, проповедовавшего более мирные методы борьбы. Все трое были родом из сельской части Гуджарата – и отнюдь не последними людьми по своему статусу в местной, весьма специфической кастовой системе: братья Мехта принадлежали к сословию

патидаров (землевладельцев, выделяемых гуджарати в отдельную касту), а Десаи – и вовсе из высшего брахманского сословия анавилов 

(сама его фамилия означает «брахман в миру»). В 1910-х годах все трое ушли с государственных должностей, на которых работали, и открыли в Сурате собственные ашрамы с целью воспитания юных послушников из своих каст в духе борьбы за независимость Индии и внушения им понимания необходимости и неизбежности социальной реформы, включая прежде всего отказ от кастовости.

Два этих ашрама – братьев Мехта и Десаи – как раз и оказались незаменимыми поставщиками человеческих ресурсов для проведения операции по облегчению участи пострадавших от гриппа в масштабах всего округа Сурат. При финансовой поддержке националистических организаций, выступавших за независимость, братья Мехта наладили бесплатную раздачу лекарств по всему городу и окрестным деревням послушниками их ашрама, а сам Кальянджи лично колесил по округу на велосипеде, справляясь о ситуации на местах. Они же по мере сил вывозили и кремировали трупы. И когда суратское отделение Индийского движения за самоуправление[440] запустило программу вакцинации, оба ашрама снова обеспечивали ее помощью добровольцев. И уполномоченный колониальных властей в Сурате помогал налаживать оказание помощи местному населению не в пример лучше своих коллег в Ахмадабаде, организовав две передвижные амбулатории и создав инфекционное отделение в местной больнице.