Блеф

– Я продолжаю работать над этим. Ты выяснил насчет вьетнамцев? Банда «Призрачный кулак» из Джокертауна как-то связана со всем этим.

Розмари решила не настаивать на обсуждении того, ради чего затеяла разговор. «Крис прав, – подумала она, – сейчас есть вещи поважнее».

– Ну, я пытаюсь кого-нибудь найти, чтобы к ним внедриться. Ты хоть представляешь, насколько трудно найти в мафии азиата?

Крис шумно вздохнул.

– Попытаюсь позвать на время кого-нибудь из якудза.

– Хорошая мысль. Слушай, Крис, мне сегодня вечером надо немного побыть одной, хорошо?

Розмари сделала паузу, раздумывая.

– Чтобы выработать план.

– Найду кого-нибудь, с кем делом заняться, – ответил Крис, ухмыляясь, и эта ухмылка обеспокоила Розмари.

– Не лезь в неприятности. Я не знаю, что делать буду, если потеряю тебя.

– Я тоже.

Крис встал и поцеловал Розмари в макушку.

– Меня пару дней не будет. Не беспокойся. Просто займусь делами.

Когда Крис ушел, Розмари пошла в библиотеку. Она все время пыталась упорядочить свою двойную жизнь, но делать это становилось все труднее. Пообещала себе, что выведет мафию из дел с наркотиками и проституцией, но сейчас, когда началась эта война, сделать такое было практически невозможно. Они отчаянно нуждались в деньгах. Защищать своих с позиции помощника прокурора становилось все сложнее. Пол Гольдберг в открытую спросил, почему ее информаторы не могут нарыть побольше грязи на мафию. А еще эта его фраза про Марию Гамбионе. Боже. Должно быть хоть что-то, что можно с этим поделать. Убить его, прежде чем он выложит свои подозрения другим? Но ведь он – парень Сьюзан. Что же ей делать?

Раньше она думала, что будет очень просто все делать, прикрываясь Крисом. На деле же получилось, что он все больше захватывал рычаги власти. Все шло совсем не по плану. Розмари поставила локти на стол и уперлась лбом в ладони.

Она понимала, что не выполняет свою работу в прокуратуре округа так, как положено. Хотя окончание этой проклятой войны – лишь вопрос времени. А тогда она сможет снова делать то, что должна. Избавиться от наркоторговли, проституции и взяточничества. Сразу же, как только они выиграют войну.

Она проснулась с тихим вскриком от кошмара и быстро подавила страх в тяжелой атмосфере библиотеки. Во сне она увидела картину, Распятие, которую помнила с детства. Но теперь именно ее покалеченное тело висело на кресте. Справа висел Крис, а слева – отец. Розмари обхватила себя руками, чтобы унять дрожь.

Вонищенка проснулась мгновенно от сильного ощущения опасности, такого же требовательного, как вонзившиеся в кожу кошачьи когти. Начала разделять потоки сознаний и обнаружила тот, который звал на помощь. Ощутила шок, поняв, что видит Джека Робишо в переулке. Судя по силе и отчетливости видения, за ним наблюдал черный. Так вот, значит, где он был последние пару дней. Когда видение исчезло, она не стала отслеживать его дальше, убедившись, что он жив и здоров.

Мысленно приказала черному возвращаться домой. Тот рыкнул. Они с Джеком подружились с первой их встречи. Любопытство черного по поводу человека, превращавшегося в огромную ящерицу, создало крепкую связь. Черный сфокусировал взгляд на драме, разворачивающейся в конце залитого светом фонарей переулка. Джека поймал какой-то человек, куда крупнее его телосложением, и теперь над ним издевался. Против воли Вонищенка позволила черному и дальше передавать ей картину происходящего.

– Эй, педик долбаный! Догадался уже, что не слишком умно было зайти в этот переулок, а?

Громила, нависавший над Джеком, был уродлив, с покатым лбом и близко посаженными глазами. Вонищенка внезапно узнала его. Дубина. Она уже его однажды видела, в Тумс. Вместе с Розмари. Он был действительно настолько груб и туп, как и казалось с первого взгляда. У Джека неприятности, но Джек может о себе позаботиться.

– Я только хочу немного с тобой поиграться. И знаю, что вы, педики, любите грубые игры.

– Не стоит тебе со мной связываться, парень, – ответил Джек, прижатый к перегораживающему конец переулка забору. – Я совсем не такой беззащитный, как кажусь.

– О, я вполне готов с тобой связаться, красавчик. Начну с морды, потом пониже, извращенец. А когда закончу, с тобой уже никто не захочет связываться.

Дубина вытянул руку, но Джек пригнулся, уворачиваясь от огромной лапищи.

– Пожалуйста, не заставляй меня причинять тебе вред. Просто оставь меня в покое, – дрожащим голосом сказал Джек. Вонищенка удивилась его испугу. – Тебе не понравится то, что ты увидишь.

– Думаешь мне какое-нибудь дерьмовое кунфу показать, а? – сказал Дубина и расхохотался. От этого звука, похожего на грохот ломающихся шестерен в машине, даже Вонищенка вздрогнула. – Валяй. Я теперь на Семью работаю. Медстраховку получил.