Блеф

Чувствуя нерешительность Вонищенки, черный все настойчивее предлагал помочь их другу-человеку. В результате у Вонищенки начала болеть голова. Она мысленно описала черному, как Джек отказался помочь Розмари, но кот стоял на своем. Устав глядеть на назревающую драку, Вонищенка послала коту образ превращения Джека в аллигатора и снова приказала возвращаться домой. Если он не хочет, чтобы ему помогали, чудесно. Она принуждать его не станет. Раз он не хочет видеть ее рядом, о’кей.

Бешеная злоба черного в ответ на ее настойчивость потоком ударила ей в голову. Она прервала связь. Теперь это не ее проблема. Вонищенка подняла руки, ощупывая виски, в которых пульсировала боль. Черный пробил ее защиту, потому что она не ждала такой реакции. Боже, что такое происходит со всеми? Почему все стали меня ненавидеть?

Свернувшись поверх груды тряпок в пропарочном тоннеле, на глубине нескольких метров, Вонищенка проспала несколько часов. Несмотря на все старания, головная боль осталась. И с черным она не могла связаться, хотя и чувствовала, что он жив. Покопавшись в одежках, нашла наручные часы без ремешка, которыми пользовалась в тех редких случаях, когда надо было следить за временем. Меньше часа до того времени, когда она должна встретиться с Полом. Опоздает. Полчаса только на то, чтобы добраться к Си-Си, где лежат ее приличная одежда, платья и костюмы, которые надо вешать на вешалки. Глупая игра. Но, если Си-Си будет работать в студии, она даже не заметит, что Вонищенка заходила.

Ей повезло впервые за неделю. Когда она вошла к Си-Си, над дверью студии горел красный сигнал, и Вонищенка без задержек пришла и ушла. Пол, который и сам всегда опаздывал, уже стоял у стойки бара на Четвертой Западной, где они встречались перед тем, как пойти в кино. Ужин был прекрасен, но Вонищенка чувствовала, что мыслями Пол где-то еще, несмотря на его оживленные рассказы о последних делах в суде, которые он провел за эту неделю.

– Так потом этот парень начал нести, что этот, как его, двойник из древней Персии, сказал ему, что другой бедняга на самом деле – древний грек и его личный враг. Начал нести все это прямо на заседании. Пыхтеть, кататься по полу, говорить на каком-то языке. Подумаешь, кто знает, персидский это или нет. Судья два молотка сломал, призывая к тишине. А адвокат этого подонка сразу же начал кричать, чтобы позвали врача, на ходу пытаясь выстроить линию защиты, исходя из случившегося с клиентом приступа. Добился того, что рассмотрение отложили. А это значит, что на следующей неделе мне снова придется общаться с этими идиотами. Ой-вей, как сказала бы моя незабвенная мамочка.

Пол Гольдберг улыбнулся ей, откусывая чизкейк.

– Ну, а у тебя как неделя прошла?

– Со зверями все в порядке. Серьезных проблем не было.

– И как быть ветеринару в этом городе? От пуделя и до ротвейлера, даже не знаю, как тебе удается справляться.

– Именно поэтому я стараюсь работать только с кошками и иногда – с экзотическими крысами и енотами, – ответила Вонищенка, улыбаясь в ответ. Она сама не понимала, с чего ей взбрело в голову такое придумать. Но настроение Пола изменилось мгновенно.

– Слушай, мне надо с тобой поговорить. Может, не пойдем в кино сегодня? – сказал он, уставившись в чашку с кофе, будто завитки взбитых сливок могли предсказать его будущее.

– Звучит серьезно.

– Так оно и есть. По крайней мере, я так думаю. Ты человек рассудительный, сразу скажешь, если я с ума сбрендил.

– Только не начинай говорить по-персидски.

– Хорошо.

Пол взял чек.

– За мой счет. И не спорь.

Они взяли такси и поехали в роскошную двухуровневую квартиру Пола в Ист-Сайде. Он ничего не говорил, только разглядывал ее руки с коротко остриженными ногтями да подшучивал насчет того, что ей когтей не хватает. Когда они вошли в квартиру, он поставил Пола Саймона и отправился варить кофе. Затем уселся, но не на диван рядом с ней, а в кресло напротив. Принялся катать чашку с кофе между ладоней.

– У нас на работе что-то происходит. Странное. Мне нужно мнение человека со стороны. В силу многих причин ты, наверное, не тот человек, которого бы стоило спрашивать, но ты мне друг, а это для меня сейчас самое главное.

Он принялся катать чашку с кофе между ладоней.

– Эй, я здесь, – сказала Вонищенка. Она понимала, что сейчас он скажет то, что ей совсем не понравится.

– Мне кажется, что кое-кто перешел на другую сторону. У меня есть соглядатаи на улице, доносчики, как у всех. Пошли слухи насчет конторы окружного прокурора. Слухи насчет связей с мафией.

– Каких именно связей с мафией? – спросила Вонищенка, вставая и начиная прохаживаться по белоснежной гостиной.

– Ничего конкретного. Но я точно знаю, что три последние облавы на мафию не принесли ничего, мы поймали лишь пару мелких исполнителей. Ни наркотиков, ни оружия. Мы получили ровно столько, чтобы остаться довольными, не причинив при этом реального вреда.

Пол поглядел на Вонищенку.

– Нас используют. Облавы на врагов мафии всегда оказываются куда лучше подготовлены и куда более результативны. И, мне кажется, я знаю почему.