Блеск Атлантиды. Начало

Андрей со Степаном насмешливо переглянулись, решив, что наблюдают приступ белой горячки, а удивленный Костос не спеша и с какой-то обреченностью слез с лошади, встал перед незнакомцем, глядя на него исподлобья и сложив на груди руки. Тот робко отпрянул.

Андрей, выглянув из машины, вступился за приятеля:

– Чего тебе надо, дядя? Ты деньги получил, так и шуруй отсюда!

– Дурачок, наивный парень! Ты веришь, что он грек? – продолжал скандалить бродяга, теперь уже обращаясь к Андрею. – Это же морской дьявол, без всякой жалости к нам, к простым сухопутным людям! Без признаков элементарного гума… гуманима… тьфу ты черт!

Складывалось впечатление, что мужчина забыл кем-то заготовленный текст и сейчас растерянно крутил головой для того чтобы в темноте отыскать суфлера. Между тем Андрею стало неловко перед своим новым другом из-за местного дурачка. Он вылез из джипа, громко хлопнув дверцей, и с решительным видом пошел в атаку. Однако бедолага не стал рисковать остатками своего здоровья и сразу же дал деру.

Уже из-за холма донесся его истеричный голос:

– Запомни слова мои, глупый десантник! Еще нахлебаешься с этим…

Андрей со Степаном обменялись остротами по поводу буйной фантазии пьяницы, однако Костос совсем не разделял шутливого настроения друзей. Он хмуро вглядывался в ночь и о чем-то напряженно думал.

1.3 ПРОПАЖА

Ранним утром в лагерь приехал университетский автобус – археологическая практика подошла к концу. Томившиеся по городскому комфорту студенты бодро паковали чемоданы, обсуждая планы на летние каникулы. Собирая свой рюкзак, Андрей наткнулся на забытый в суете осколок изразца, что был найден в шурфе на прошлой неделе. Его забывчивость легко объяснялась пережитым им змеиным шоком, а также тем, что все последующие дни он находился под впечатлением от знакомства с незаурядным магистрантом. Теперь же Андрей поспешил показать осколок другу, пока все не разъехались по домам.

– Соглашусь с тобой, Андрюша, – ордынский мастер вряд ли бы нарисовал такой сюжет – сказал Костос, рассматривая глазурный фрагмент керамики. – Ты ведь в курсе, что в Сарай-Бату было много посольств и торговых представительств, городище было в четыре раза больше средневекового Лондона. Полагаю, византийские купцы и привезли сюда этот отделочный материал…

– Византийцы? Ну, может и они, – волновался Андрей. – Только где византийский мастер мог увидеть человека в глубоководном костюме? Насколько мне известно, первые скафандры появились в девятнадцатом веке.

Костос недовольно поморщился.

– Художнику не обязательно видеть реальный объект. Художник вполне может включить фантазию. Вот Леонардо да Винчи не видел аэропланов, но рисовал их.

– Остается поверить в то, что в Византии был свой Леонардо да Винчи, – с нескрываемым скепсисом сказал Андрей.

Костос оглянулся на автобус и, сославшись на то, что должен помочь девушкам с погрузкой чемоданов, быстро ушел.

Уже в Астрахани, разбирая рюкзак, Андрей с недоумением обнаружил, что изразец с водолазом бесследно исчез из его коллекции. Парень расстроился до слез, прекрасно понимая, что случайно потерять такую драгоценную вещь он не мог.

Немногим позже, осмысливая все то, что случилось с ним на практике, на него нашло озарение. Он ясно понял, что с этим нетипичным артефактом обязательно должно было произойти нечто подобное. В мире давно уже существует настроенный кем-то социальный механизм, при помощи которого прошлое ревниво оберегает свои тайны. А тайн и загадок в истории великое множество. Да если как следует покопаться в известных событиях – там такое повылезает, уму непостижимо!

Так что механика сокрытия работает всегда и везде, рассуждал Андрей. Причем работает, надо признать, очень эффективно. Причем совсем нетрудно догадаться, что винтики этого механизма имеют вполне конкретные имена и фамилии.

1.4 ХРАНИТЕЛЬ СЕНУСЕРТ

Сентябрь 2020 года

Совершив разворот над египетскими пирамидами, лайнер продолжил набор высоты, взяв курс на Атлантику. В салоне первого класса расположился веселый квартет возвращавшихся на родину американских археологов. Никто не мешал им громко спорить, хохотать и, невзирая на взлетный тангаж самолета, перемещаться как им вздумается по салону – в первом классе кроме них никого не было. В других салонах тоже было не густо пассажиров: на земле свирепствовала пандемия, в гражданской авиации наступил мертвый сезон.

Бортпроводница собрала со столиков грязную посуду, разлила шампанское по фужерам, после чего удалилась на кухню. Самый старший археолог – явно университетский профессор – встал в проходе, чтобы разом видеть трех своих спутников. В его руке сверкал хрустальный фужер.