Уж не знаю, откуда она это взяла. Кажется, она до сих пор видит во мне шестнадцатилетнего мальчика. В те времена, если бы по комнате протопало стадо гну, я бы не проснулся.
Я вздохнул, подумав о перспективе в ближайшие два-три месяца спать не больше шести часов.
– Поставь вещи и давайте для начала поедим. Ужин накрыт.
Мы сели за стол, и мама, разумеется, тут же пристала со всевозможными вопросами:
– Куда переехал Алекс? Его родители живут в Гамбурге или где? А что с мебелью? Сильно ли она пострадала? Нужно ли что-то перевезти сюда?
Прежде чем отвечать, я откусил хлеба.
– Родители Алекса живут в Дюссельдорфе. Он сегодня переночует у одной… –
– Может, и тебе надо найти подружку или нового приятеля, – ввернула сестренка таким тоном, что на душе стало еще хуже. Хотя я знаю, она не хотела меня обидеть.
– Сначала я найду себе новую сестру.
– Это типа камень в мой огород?
Я открыл рот, чтобы ответить, но мама меня удержала:
– Вам обязательно спорить сейчас? Симон не пробыл здесь и часа, а вы уже начали.
– Он начал. – Нора показала пальцем на меня.
– Она начала. – Я показал пальцем на нее.
– Я только спросила, почему у него нет друзей.
– Решила вынести мне мозг.
– Следи за словами, Симон, – рассердилась мама.
– Решила попарить мне мозги, – поправил я сам себя, заставив Нору захихикать, а маму – бросить на меня предупреждающий взгляд. Папа с бабушкой невозмутимо продолжали есть.
– Что такое? – с наигранной наивностью пожал я плечами.
– Никаких вульгарных выражений за столом, вы поняли?
– Вот, Симон, не будь вульгарным! – провоцируя, бросила мне сестра.
– И вы, мадемуазель, заканчивайте со своими шпильками.
– Ну ладно тебе, оставь детей в покое, – вмешалась бабушка. Она, как обычно, сидела между мной и Норой и взяла каждого из нас за руки. – Вы с братом никогда не упускали возможности позлить друг друга. Брат и сестра, которые ссорятся, любят друг друга.
– Да не поощряй ты их снова! – В поисках помощи мама взглянула на папу. – Скажи что-нибудь.
Явно веселясь, папа откашлялся.
– А что с вещами из твоей квартиры?
Мама закатила глаза.
– Я не это имела в виду. Но вернуться к этому – дело хорошее. – Теперь она снова вопросительно смотрела на меня.
– Мы все в основном поставили в гостиную. Туда, слава богу, вода не дошла.
– Ты сделал фото для страховки? – поинтересовался папа, намазывая масло на булочку из цельного зерна.
– Не было нужды. Все расходы берет на себя арендодатель.
– Но только если есть доказательства. В любом случае ты должен зафиксировать, что было испорчено. Иначе может случиться так, что ты или получишь какие-то крохи, или совсем денег не увидишь, – произнес отец предупредительным тоном. – Давай-ка завтра пойдем в квартиру, и я посмотрю.
Я пожал плечами.
– Можем сходить.
– А есть ли новости про мою татуировку? – Бабушка так резко сменила тему, что мне понадобилась пара секунд, чтобы переключить мозг.
И тут у меня в голове всплыл рисунок Алисы, и я вспомнил, что так и не ответил на ее сообщение. Я пошел за телефоном, он лежал у меня в спортивной сумке. Вернувшись, я открыл сообщение с рисунком.
Бабушка была просто на вершине счастья, ее зеленые глаза увлажнились, она взволнованно прижала руку к груди. Увидеть ее такой было настоящим подарком за весь этот отвратительный день.
Остальные члены семьи тоже испытали настоящий восторг.
– Ой, а можно мне копию? – попросила Нора.
– Лучше твоего папу и не нарисуешь, дорогая, – сказал отец.
Мама кивнула.
– И что же, это можно один в один перенести на кожу?
– Да. – И в качестве доказательства я открыл в
Я жду конца ужина, когда смогу наконец написать Алисе и умолять ее об одолжении.
21
Алиса
• Просмотреть заявки на субаренду: есть.
• Договориться с Гердой о встрече: есть.
• Рисунок для бабушки Симона: есть.
• План для проекта: есть.
• Подготовиться к контрольной: есть.
• Постирать/убрать: есть.
– О,
Мой чек-лист выглядел весьма неплохо, но стоны и громыхание за стенкой изрядно раздражали. Два часа назад Лео уединилась с этим Алексом у себя в комнате, и все два часа я слушаю эти звуки. Как будто они двигают мебель.
Недовольно сопя, я перекатилась на спину и закрыла лицо руками. И как же мне не думать о Симоне, когда здесь его сосед? Любой звук напоминает о том, что Симон так и не ответил на мое сообщение. Хотя отправлено оно было в три часа да еще и с портретом дедушки. На часах уже девять вечера, а я так и не знаю, понравился ли ему и прежде всего его бабушке мой рисунок. Этому молчанию может быть сто причин! Однако в голове у меня только одна, а именно: ему не понравилось, и он не знает, как мне об этом сказать.