Блистательные Бурбоны. Любовь, страсть, величие

В оправдание, даже не в оправдание, а чтобы лучше понять характер преемницы Луизы, заметим, что поначалу Монтеспан, знакомясь с Луизой, не думала взлетать так высоко. Она хотела лишь воспользоваться дружбой с влиятельной любовницей короля, чтобы поправить свои дела, но аппетит приходит во время еды. И кто отказывается от удачи, которая сама идет в руки? Герцог Сен-Симон так писал в своих мемуарах: «Потом он (т. е. король. – Примеч. авт.) увлекся редкой красотой маркизы де Монтеспан (еще раз перебьем мемуариста – по сегодняшним канонам Луиза гораздо симпатичнее, у Франсуазы – избыток роскошной плоти, но на вкус и цвет… – Примеч. авт.), обратившей на себя его внимание еще во время царствования г-жи де ла Вальер. Г-жа де Монтеспан скоро это заметила. Напрасно убеждала она мужа увезти ее в Гиенну; в своем безумном доверии он не внял ей. Она говорила с ним тогда вполне чистосердечно. Наконец, король склонил ее к взаимности, похитил ее у мужа со страшным скандалом, который привел в ужас все народы, и явил миру невиданное зрелище двух любовниц одновременно. Он катал их обеих вместе в карете королевы вдоль границ, по лагерям, иногда посещая армии. Народ, сбегаясь со всех сторон, смотрел на трех королев, и всякий в простоте душевной спрашивал у соседа, видел ли он их?»

Портрет Франсуаза-Атенаис де Рошешуар де Мортемар. Неизвестный художник

Все это будет немного позднее. Пока же Людовик уехал на войну во Фландрию, и жена его как-то невольно сблизилась с Луизой, мучимая тем же страхом за жизнь короля. Вскоре Франция одержала победу, и дружба соперниц кончилась.

Весь двор поехал в Амьен навстречу победителям. Луиза, снедаемая нетерпением, обогнала всех, включая и королеву, поехав по боковой дороге. Ее карета опрокинулась, она поранилась, но ничего не замечая, женщина рвалась навстречу со своим возлюбленным. Но первые слова Людовика были не слова любви, не слова тревоги по поводу ее ран, а: «Как! Впереди королевы?»

Если монарх вспомнил об этикете, Луиза поняла, что любовь прошла. Скоро доброхоты сказали ей имя соперницы (которое не знали только она и королева). И Луиза вновь уезжает в Шальотский монастырь, надеясь, что вновь король приедет за ней сюда.

Но чуда дважды не бывает: только наутро за ней приехали. И не король, а принц Конде. Встретив его, Луиза сказала: «Прежде он сам приезжал за мной». Она поняла – к жизни ее звал не любовник, а всего лишь друг.

Она вернулась, пережив минуту триумфа чуть-чуть позднее: Людовик, встав на колени перед ней и поставив рядом дочь, сказал: «Не оставляйте нас более». Двор – чуткий барометр, к тому же раздраженный надменностью и гордыней Монтеспан, которые она пока только начала проявлять, переметнулся к Луизе.

Но король уже любил Франсуазу, а ла Вальер была лишь привычкой. И он обещал Монтеспан помирить ее с Луизой. Та согласилась принять обидчицу – из-за желания доставить удовольствие любимому, но король увидел в этом лишь ее слабость.

Франсуаза начала активно дружить, т. е. полностью осуществив свой план, заключавшийся в осуждении данного жеста, в конце концов и королем, и высшим светом. Но тонкость ее замыслов все оценили – и дискредитация соперницы, и использование ее в качестве прикрытия, ведь Франсуаза официально была замужем. Как говорил тот же Сен-Симон, «связь с ла Вальер – простое одностороннее прелюбодеяние, а связь с Монтеспан – двойное прелюбодеяние»! Итак, Луиза превращалась в ширму.

Тем временем Франсуаза завоевывала себе вновь сторонников. Но на этот раз страхом. Убедившись на своем примере в изменчивости придворной любви, она добивается гнева Людовика на друзей Луизы – Бенсерада и Лонгвиля.

Бенсерад покинул двор, и ла Вальер на шесть недель уезжает к нему в гости – в знак дружбы. А когда она вернулась, на принцип пошел уже король: приехав в гости к Луизе с Монтеспан, он весь вечер занимался только ей и также под руку ушел в конце вечера, не дав даже возможности своей прошлой пассии попрощаться с ним наедине.

Вскоре король поселяет обеих дам в замке Сен-Жермен-ан-Ле в смежных апартаментах с единой входной дверью. Он настоятельно просил, дабы они делали вид взаимной дружбы – вместе гуляли, обедали, играли в карты. После охоты король приходил к ла Вальер, переодевался у нее и, обменявшись с ней парой фраз, уходил на весь вечер к Монтеспан. Невестка Людовика писала: «Мадам Монтеспан издевалась над мадемуазель ла Вальер, обращалась с ней плохо и вынуждала короля поступать таким же образом. Он относился к ней жестоко и насмешливо, доходил до оскорблений. Когда король направлялся через комнату ла Вальер к Монтеспан, то, побуждаемый последней, оставлял свою маленькую собачку – красивого спаниеля по имени Малис – герцогине со словами: “Держите, мадам, вот ваша компания! Этого вам достаточно”».

Про эти смежные апартаменты при дворе говорили: «Король идет к дамам».