Ближний круг

– Если это и так, тебе не стоит говорить об этом.

– Я должен. Мы хотим встретиться с тобой. И поговорить.

Пан – или пропал

– Где?

– Тут недалеко…

Николай сунул трофейный пистолет в карман.

– Ладно, поехали. Ты первый – я второй.

Их было несколько человек и они – ждали его на стройке рядом с путями, идущими к железнодорожному вокзалу. Большая часть относилась к полку – но были и незнакомые. Старшим по званию был капитан Асад – один из «подпевал» полковника. По-видимому, истинные его убеждения были другими.

Увидев машину – все они встали.

– Что это значит? – спросил Николай

– Мы хотим предостеречь тебя – сказал Асад – ты ведешь себя неосторожно и не умеешь скрывать своих мыслей. Так ты погибнешь.

– Кто вы?

– Мы коммунисты. рафик – сказал водитель Мухас – а ты слишком неосторожен. Хотя мы понимаем тебя.

– Что вы понимаете?

– Коммунисты не боятся смерти, верно?

Верно? Верно…

Николай смотрел на собравшихся людей. Несколько пар жадных глаз смотрели на него.

– Мы думали, когда СССР пришлет нам помощь.

– Помощь?

Да. Нам нужен командир. Такой как вы. Настоящий коммунист, из Советского Союза. Вы ведь приехали убить тирана…

– Мы готовы – сказал другой солдат – нас мало, но мы все готовы умереть. Как и наши товарищи в тюрьмах.

Так…

Тяжелее всего – воспринимались именно такие ситуации. Когда непонятно было, что говорить и как. Когда люди требовали от тебя поддержки… даже не так, когда люди видели в тебе высшую силу, представителя некоей высшей, справедливой силы… а что ты можешь ответить им? Может, американцам в таких ситуациях было проще… они были наглее и их с детства учили, что Америка – центр Вселенной.

А вот как быть ему?

– Я…

Он вдруг понял, что лгать – больше нет сил. Силы – на пределе.

– Вы кому-то еще говорили об этом?

– Нет. Рафик, мы знаем, как это опасно. Но вы же советский человек.

– Так вот. Больше, вы никому об этом и не скажете. Ни единого слова, никому, даже намека на это. Поняли? Я никогда не говорил, что приехал кого-то убить. Я не собираюсь этого делать и вам запрещаю даже думать об этом. Вы – будете молчать. Ясно?

Среди тех, кто был на этой встрече – был и переведенный в Амн аль-Хаас капитан Реза Гхадири…

– Это провокация…

Бахметьев – сидел в кабинете, вопреки всем нормам и правилам безопасности – открыв окно, кондиционер – старый, заслуженный БК1500 сломался вчера и запчасти должны были прийти только с оказией

– Мне так не показалось

– Провокация, точно. Они вас проверяют. Попробуете поддаться – и завтра вас здесь не будет. И хорошо если только вас.

– Мне они не показались провокаторами

– Да бросьте… – Бахметьев улыбнулся – тем более личный водитель командира полка… идиоты, нашли… Ладно, не бери в голову. Если хочешь знать, здесь целая система работает. Больше всего на свете Саддам боится переворота. Он знает, что большая часть военных мечтает его уничтожить. Поэтому в армии введена круговая порука. К каждому – время от времени подходят люди и предлагают принять участие в перевороте. Это провокаторы. Тот, кто соглашается – пропадает без следа, и вместе с ним – и его семья. И эти тоже…

– А мы что здесь делаем?

– Что?

– Это ведь фашизм, так?

Бахметьев невольно оглянулся

– Ты чего?

– Настоящий фашизм. А мы его поддерживаем.

– Ты думай, что говоришь!

– Я думаю.

– Ни хрена не думаешь! Хочешь отсюда первым рейсом обратно вылететь, с волчьим билетом, нах…!?

Николай молча встал

– Ты куда? Стоять!

– Надоело все…

На стоянке было тихо. Дневная жара немного спала. Он шел к машине, думая, куда ему теперь ехать… на остаток ночи.

Высылки он не боялся. Совсем. Обычно – высылкой пугали тех. кто приехал «заработать на кооператив», два года в загранке – давали возможность накопить деньги на кооперативную квартиру, для многих мыкающихся по общежитиям офицеров это было немало. Были такие, которые спекулировали… продавали лекарства. мелочи типа кипятильников, здесь покупали всякий ширпотреб… в СССР например хорошо шли головные платки из синтетической ткани, можно было продать раз в пять дороже. С этим боролись… Николай знал парня, который в Афгане купил сестре платок такой, и матери что-то на Чекен-стрит, а его тормознули в аэропорту и объявили спекулянтом. Но он не боялся. Восток для него был местом полным зла, ненависти, боли, обмана…

И что ему бояться? Как иногда отвечали на такие угрозы – а вы что товарищ полковник, меня – Родиной пугаете?

Конечно, за такие слова была высылка

– Младшой!

Он резко остановился, рука безошибочно нашла рукоять.

– Э, э…

Сергеев показался из темноты, в руке у него – в левой – была бутылка

– Мир.

– Чего надо.

– Да ты не огрызайся. Поехали, поговорим…

– Куда?

– А на берег…

Николай прикинул – а чего терять?

– Поехали…