Ближний взгляд. Тексты этих лет

Вроде все логично и даже элегантно. Но… часовщик — профессия, а о человеке ничего не сказано. Чего-то не хватало, не было какой-то изюминки. И была ночь! Коловоротов бегал по комнате, обхватив руками голову, и причитал: нужно определить, откуда и куда идем, нужен фундамент, и нужна цель, где они, где они?

Цуккерман сидел за пианино, отхлебывал виски из широкого бокала и напевал со свистом и шепотом: «Ты ушла, и твои плечики…».

Вероника Абердян что-то черкала и перечеркивала в блокноте, жуя большую шоколадную конфету с орехом внутри.

— Нужен ход, — бормотал Коловоротов, — «энтертейнмент» был хорош для одного, но может оказаться непригодным для другого. Пусть будет «мистический гиньоль». А кто видел этот его фильм «Кошелек соглядатая»? Хороший?

— Говорят, ничего, — промямлила сквозь шоколад Вероника, не отрываясь от блокнота.

И тут Гуля Цуккерман хлебнул виски, посмотрел в потолок и сказал:

— А что, если пойти прямо за актером, вслед его биографии? Не поперек, а дальше? Но определеннее и крупнее. Там у него был «Кошелек соглядатая», а здесь будет «Чемодан засранца». Как бы вторая серия.

Коловоротов повернул голову, Абердян подняла глаза. И как-то вдруг, СРАЗУ, все встало на свои места. Резковато? Маленько царапает? Но по сегодняшним меркам, ей-богу, в самый раз. Для фестивалей — и говорить нечего! И простая публика пойдет. Цуккерман осушил фужер и налил себе еще.

А когда в субботу в Домодедово встретили самолет и воочию разглядели нового героя с палкой в одной руке и с чемоданом на колесиках в другой, поняли, что путь обретен и что все точно.

ЧЕМОДАН ЗАСРАНЦА

Именно так!

* * *

— Филипп решил продать остров около Корфу, — сказал Рустам.

— А кино?

— Так кино и купит. «Чемодан засранца» преобразован в дочернюю фирму, а ей нужен остров для съемок.

— Так чего, он сам у себя купит?

— Не-е, там будет иначе. Сделка пойдет через посредников, при участии Агентства по кинематографии и частных фондов — совместное производство.

— Ну и чего делать?

— Оформлять. Там оценить, тут оценить и состыковать.

— Кто в деле?

— Специальная юридическая контора. Они уже все на низком старте. Их четверо. Надо мотнуть их в Грецию и обратно.

— Съемки когда?

— С двадцать пятого. Тут закончат, там сразу начнут. Надо успеть к дню рождения Светланы Борисовны. Все по плану.

— А сама Светка-то как? Коловоротов тут бухтел, что она все извивается, не попадает под аппарат.

— Не-е, уже ничего, натренировалась.

— А этот… американец?

— Нормально. Он профи. Хромой, хромой, а уже подсуетился открыть у нас сеть стоячих семейных ресторанов «Джеймс Гроу барбекю». Общительный мужик. Жрет только рыбу и все время смеется.

— Значит, хорошо живет. Ну, я тогда на Корфу…

— Держи бумаги.

— Ух ты! Целый мешок!

— Так вся документация. У них все в компьютере, но нужны дубликаты на всякий случай. Ну, валяй!

— Бывай!

— Давай!

— Ага, — сказал Федя.

И вышел.

Афишу решили сделать на латинице. Иностранные буквы у нас теперь все легко читают, привыкли. И для заграницы все готово, об этом тоже надо думать — экономический кризис не тетка, он и у нас стал помаленьку проявляться. Как говорится, время собирать деньги и не время разбрасывать деньги. Так что афишка сразу с двойным ударом, туда и сюда.

Строго и солидно.

FILIPP and co-production with (ну, и вся межпуха, кто там, что совместно…)

PRESENTE

Ivan Kolovorotov’s film

TCHEMODAN ZASRANTSA

Sveta Light (тут Светка в красном с белым воротничком)

James Grow(тут Джеймс в черном с костылем)

(на черном асфальте небольшая лужица крови, и в ней чемодан)

А тут, внизу, — кодак, стерео, долби, шмолби и вся дребедень.

Ну, это я так, примитивно обозначил, а вообще строгая и очень заманчивая афиша.

* * *

В день рождения Светки сделали презентацию. Восемьсот человек гостей было в ресторане. Одной обслуги больше ста. Накрыли, как до кризиса.

В зале:

По левой стороне

вся группа — актеры

монтеры, тут же

Цуккерман, Вероника

и прочие.

В центре

Филипп, большие люди,

Светка, Джеймс ну и…

понятно, какой уровень.

Коловоротов тоже тут.

По правому краю

Три стола критиков,

и разная шобла, в общем,

общественность

И тут гости, гости, гости — восемьсот человек.

На сцене:

Слева экран.

В центре наша афиша до потолка.

Справа тоже экран.

Под афишей сидит оркестр и стоят микрофоны,

Двое ведущих, лица знакомые, фамилий не помню.

Водки, виски, коньяка, вина — залейся, закусок, салатов, рыбы, мяса —

заешься.

Звон, гром, оркестр наяривает.

Потом на экранах показали рекламный ролик фильма — минут на пятнадцать.

Публика аплодировала.

Вышла Светка (овация). Ей выкатили на сцену синий «вольво» — подарок Филиппа. Приковылял Джеймс Гроу (овация). Ему дали какую-то здоровую банку, то ли с золотом, то ли просто с деньгами. Вышел Филипп и пожал им руки. Тут вся публика встала и начала хлопать, скандируя. Со столов критиков кричали:

— Ждем! Ждем полную версию фильма! С нетерпением ждем! Завораживает! Заманивает!

Гроу сказал, что Россия — восьмая страна, где он открывает стоячие рестораны барбекю, и что это стало возможным в связи с замечательными переменами в стране. Никто ничего не понял, но решили, что напутал переводчик (овация).