Близнецы и сгоревший замок

Четверка бандюков бросилась наутек. И вряд ли кто не побежал бы на их месте. Да еще после всего пережитого.

А в спину им летел леденящий душу рык, какой-то особенно мощный. Словно издал его не медведь, а тиранозавр — самый жестокий зверь во всей истории нашей планеты.

Впрочем, это и правда был не медведь. И не давным-давно вымерший тиранозавр, конечно. Это был голос… мамы близнецов Марины Романовны Сильвер. Рык этот она записала когда-то для номера с пуделями, остриженными подо львов — чтобы смешнее получилось. И вот теперь этот рык очень пригодился!

Глава XV

Что-то вроде эпилога

С концом января неожиданно кончились их чашкинские гастроли. Что ж поделать, такова жизнь артистов. Ведь город не так уж велик, и через какое-то время все успели посмотреть их представление. А людям, естественно, хочется новых спектаклей, новых номеров и трюков. И вот директор приглашает в свой цирк других людей. Сильверам же пришло время отправляться на новое место.

При этом все хорошо и никому не обидно: общая цирковая программа, которая сложилась в Чашкине, оказалась очень удачной. И вот их, всех-всех без исключения, пригласили на гастроли в Сыктывкар. Это, правда, еще севернее Чашкина, еще холоднее. Но артисты о таких пустяках не думают. Есть работа, — значит, собираются и едут.

А тем более когда накатанным спектаклем, всей компанией. Дед и отец засели за карты — надо было выбрать короткий, а главное, удобный путь туда, — ведь им предстояло перегнать трейлеры с животными и реквизитом, плюс «Волгу», на которой должна была ехать мама.

И вот дружным Сильверам пришлось на время разделиться. Дед, отец и мама уезжали, а близнецы и бабушка Тома еще примерно на неделю оставались в Чашкине. Им организаторы сыктывкарских гастролей предоставили авиабилеты.

Нежданно-негаданно у близнецов оказалось несколько вольготных деньков — без выступлений. В школу сходил, а потом целый день свободен. Конечно, само собой, надо себя поддерживать в форме. Но это ж все равно курорт! Они каждый день появлялись в цирке, но лишь для того, чтоб сделать разминочку и повторить акробатические элементы под надзором бабушки.

Однако, по правде говоря, они там появлялись (а бабушка Тома — так в первую очередь), чтоб повидаться с друзьями. Ведь в чашкинский цирк приехали новые артисты. Но это для зрителей они «новые», а для близнецов и особенно для бабушки — старые знакомые, друзья! И знаменитый жонглер Володя Кувырков, который выходил в форме футболиста, выделывал ногами всякие трюки с мячом, а потом — с двумя, потом — с тремя… Такого никто не умел!

И он очень дружил именно с близнецами!

В Чашкин приехал и очень смешной клоун дядя Семен Птициани. На его выступления ходила не только публика, но и сами артисты оставались посмотреть птицианские штуки… Ну и всякие другие замечательные люди. Ведь цирк — это свой мир, свое государство. Трудно в нем жить, приходится много работать — чуть ли не с рождения и чуть ли не до самой смерти. Но это счастливое государство. Здесь очень много дружбы и очень мало вражды! А это всегда хорошо.

Лиды в их последние чашкинские дни не было. Ее увезли куда-то, чуть ли не на Сейшельские острова — «отдохнуть недельку», как сказала горничная, когда Ольга позвонила в дом Берестовых. А на Острове Оля выловила слух, что Лида вовсе уезжает из Чашкина. Будет учиться в колледже при Оксфордском университете. Это в Англии, как вы понимаете.

Так кончалась описанная здесь история — довольно грустно. И Ольга не без оснований считала, что дед Олава каким-то образом связался с папой-Берестовым и кое-что ему поведал. Ведь… с чего бы вдруг все эти Лидины загорания на Тихом океане и эти Оксфорды?

Никто не любит, когда взрослые вмешиваются в твои дела. Но, увы, бывают ситуации, когда без взрослых не обойтись.

Так сказала себе Оля… А с Олегом она ни о чем таком не говорила… по понятным причинам. Только старалась его отвлечь, развлечь. Хотя в цирке, среди друзей, это было не так уж трудно. Да и Олежка, как показалось Ольге, решил, как говорится, «завязать» с этой историей. Точно по пословице: с глаз долой, из сердца вон.

Может, это было и не совсем правильно, однако Оля не осуждала свою родную половинку.

Лишь однажды у них состоялся разговор на запретную тему. Причем очень короткий. И начал его сам Олег. Он же его и закончил.

Как-то перед сном зашел к ней в комнату, сел на коврик у кровати:

— Я тебе хочу кое-что сказать… потому что я же вижу, как ты обо мне заботишься! — Это последнее слово он особо выделил голосом.

Ольга смогла лишь слабо улыбнуться, потому что ей передалось то же волнение, которое было в душе у брата.

— Пожалуйста, ни о чем не напоминай мне! — сказал Олег строго.

— А я и не напоминаю…

— Вот и не напоминай!

Тогда Ольга поняла, что не права она была, никакое это не «с глаз долой» и тэ дэ. Но, как помочь Олегу, она не знала.