Читаем Близнецы на вкус и ощупь (СИ) полностью

Парень положил руку ей на бедро чуть выше колена. Он знал, что Имоджен очень не любила прикосновения в этой зоне, но ничего не произошло. Напряжение растаяло, его место теперь занимало возвращающееся возбуждение.


— Может быть, ты хочешь показать мне что-нибудь, чтобы вечер стал интереснее? — гриффиндорец старался вжиться в роль, которая была не его, поэтому фразы звучали картонно, но девушка этого не заметила. Её глаза почти влюбленно блуждали по его лицу.

— Хочу. Я ведь так обрадовалась, что ты вступил в клуб… — он снова оторопел.


Мимо них в сторону приватных уголков прошла пара — рыжеволосая девушка и парень, очень напоминавший самого Джорджа. И Фреда тоже, конечно же. Кто-то схитрил и решил получить своё, прикидываясь похожими популярными образами. И это работало, потому что вслед им глядело несколько взгрустнувших женских лиц.


Его партнерша встаёт и тоже тянет парня за шторы. За ними, вопреки ожиданию, не наступает мгновенная тишина: заклинание работает только на голоса, а красивая музыка продолжает струиться, поддерживая созданное в общем помещении томное настроение.


Незнакомка обходит комнатку по полукругу, бросив короткий взгляд в окно, отодвинув шторку, и возвращается обратно, встав перед Джорджем.


— Туфли можешь оставить, — говорит он, блуждая голодным взглядом по её прекрасным ногам. Она улыбается и медленно сбрасывает с плеча одну лямку своего платья, затем другую, и оно невесомо соскользает на пол. На девушке нет белья. Заведенный Джордж расстёгивает рубашку. Белокурая опускается на сиденье большого круглого дивана без спинки, стоявшего в центре, и слегка разводит ноги. Как всё просто и легко…


— Тебе не нужно особое приглашение, я полагаю?


Ему не нужно. Джордж садится на колени в расстёгнутой рубашке и опускает лицо к идеально выбритой киске. Широким языком он проводит снизу вверх, ощущая её вкус, и кровь приливает к его члену еще сильнее. Парень отбрасывает в сторону свои белые ненастоящие волосы и углубляет язык, нащупывая любимые зоны и предпочтения эльфийки, так подходившей ему в этом образе. Вряд ли в школе есть девушка с настолько идеальной фигурой. «Пожалуй, мне лучше не знать…»


Он щекочет зону её клитора кончиком языка, чтобы сразу задать интенсивный тон встрече, а девушка разводит ноги шире, позволяя ему полностью охватывать пространство. Её голова запрокидывается назад, но, делая над собой усилие, чтобы смотреть на него, незнакомка подпитывает свои фантазии белокурым образом.


Много времени тратить не хотелось, поэтому Джордж поднимается и отточенными движениями расстегивает брюки, взяв в руку предвкушающий скачку член. Белокурая облизывается и придвигается ближе к краю дивана. Он направляет член в прорезь с крошечными губками, немного подразнив девушку, не вставляя сразу на полную длину.


«Будешь знать, как ставить мне условия, Имоджен».


Окунаясь поступательно в киску, Джордж гонит мысли о том, кто же это может быть. Не важно, ведь она совершенна. Два красивых белокурых тела словно подсвечивают собой эту комнату. Рельеф её киски внутри ласкает немаленький член Джорджа. Но парень не хотел бы, чтобы в следующий раз она пришла в этом же обличии.


Сделаем вид, что это случайность, один раз. Как тогда, летом, когда они поехали на чемпионат по квиддичу с палатками, отцом и Поттером. Спор о командах с какой-то мимо проходящей фанаткой Болгарской сборной закончился неистовым сексом в её палатке. Кажется, ей было лет двадцать… Боже, как она стонала, он выложился тогда по полной. Хорошо, что её парень не вернулся, пока это происходило.


Блондинка кусает губы, и всё выглядит как в мечте любого парня, если бы не…

— Твой член так же прекрасен, как и язык, Драко.

— Что? — он остановился так резко, что почти потерял равновесие, нарушив инерцию. — Я не Драко.


Девушка подскочила, её глаза были наполнены ужасом, она свела ноги и резко дёрнулась за платьем на полу, прикрываясь, как будто в этом был какой-то смысл.

— А кто же?


Джордж мгновенно натянул брюки, застегнул рубашку и вылетел из закутка. Неудовлетворённый член неудобно лежал за застёжками.


Рыская взглядом в поисках Ли, Уизли понял, что прощание с другом выдаст его персону. Поэтому он юркнул сквозь входную дверь в коридор и тайными ходами пробрался наверх, где и снял с себя чары где-то между лестницами. «Твою мать, и снова я неудовлетворённый».


Он свернул в коридор налево по пути в туалет и врезался в Холлу, выходящую из женского. Она несла в руке пакет и цветок, которые выпали на пол из её рук при столкновении. Бежать было поздно.


— Фред! То есть… Джордж, извини….я… — его глаза упали на каблук, показавшийся из выпавшего пакета, и он все понял.

— Прости, я случайно. Все нормально, иди, — он обогнул её и вошел в мужской туалет. Гриффиндорец вспомнил вдруг, что с тех пор, как кинул ей цветок, они ни разу не разговаривали. «А ведь она тоже может понять, откуда я в такой час. Слава богу, она хотя бы не из Слизерина…»


Перейти на страницу:

Похожие книги

99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство