Близнецы. Том 2

Едва Макс появился в отделе, как за ним закрепилось прозвище Максвелл. Кто‑то, кто именно, сейчас уже и не найдешь, наслушавшись пояснений молодого дарования о том, как работает очередное его творение, заявил, что легче неразрешимое уравнение Максвелла решить, чем понять то, что говорит этот Грай Позже, когда программы этого самого Макса стали показывать более высокие результаты, чем у его коллег, прозвище стали трактовать как трансформацию имени программиста. Но те, кто знал Макса с самого начала его работы в Империи, знали, что это не так и имя Грая здесь ни при чем. А может, и при чем, может, именно оно заставило вопрошающего и получившего в ответ такую заумь вспомнить имя великого математика, любителя головоломок.

– Ну что ж, хвастайся, что ты там наворочал!

Закаркин отвлекся от своего дисплея. Он был рад, что к решению проблемы подключил Грая. Эндрю был хорошим специалистом по базам данных, неплохо ориентировался в системных проблемах, но вот в Сети он был не сильнее тех, кого называют продвинутым пользователем. Нет, он, конечно, мог и администрировать локальную сеть, но делал это с неохотой и только в самых необходимых случаях. С таким багажом знаний Эндрю был слабоват для борьбы с Живыми, но кто захочет сказать о себе такое? А вот Максвелл, с его фантазией, граничащей с сумасшествием, был словно бы рожден именно для таких вот неподвластных нормальной логике ребусов – Я надеюсь, это достаточно безумная идея? – спросил он скорее для проформы, чем из любопытства. Других мыслей у Грая просто не бывало!

– Вполне! – серьезно ответил Макс. Ему даже в голову не пришло, что вопрос был полушутлив. Что поделаешь, у Максвелла были проблемы с юмором. За все время работы молодого программиста в Империи на его устах улыбку видели всего раз или два, да и то в такие моменты, когда, казалось бы, ничто к этому не располагало.

– Я даже не пойму, почему вы сами этого не сделали! – продолжил Грай. Он был довольно резок в выражении своего мнения и не очень старался облечь свои высказывания в менее травмирующие собеседника формы. – Это же само напрашивается! Если вы наградили Виктора зрением, то почему бы самим не воспользоваться этим же драйвером? Написан он не так уж плохо, вот только здесь и здесь нужно добавить преобразователь Анхола, а здесь убрать лишние ссылки. Они все равно не работают. Вот посмотри, так же лучше!

Эндрю смотрел на код программы, но поскольку ориентировался в нем плохо, то и сказать ничего не мог.

– Испытания покажут, – глубокомысленно изрек он. – Вызови Шанца, пусть проверит.

– Из твоих слов я понял, что Виктор в этом уже не нуждается. Наоборот, я бы хотел скопировать его программы, чтобы посмотреть, как он там все сделал. Я не думаю, что поэт там создал нечто шедеврально‑гениальное, но все равно интересно! А вот испытания моих драйверов мы проведем…

– Ну ни хрена себе! – воскликнул Закаркин, глядя на большой дисплей.

Макс посмотрел на него с удивлением – он вроде бы еще ничего не показал, чего ж тот кричит?

Но Эндрю привело в такое волнение вовсе не то, что говорил Максвелл. На большом дисплее коммуникатора, в самом его углу, там, куда они переместили окошко с новостями, появилась Сандра Чен! Вот это номер! Вся Империя стоит на ушах, разыскивая эту бойкую девицу, а она спокойно ведет новости!

– Боб! – Закаркин набрал номер коммуникатора босса. И как только на дисплее появились выпученные глаза, возбужденно проговорил: – Боб, включи новости! Там эта ваша журналистка!

* * *

Бульдозер разговаривающий с Фолли, раздраженно поморщился. Ну что за манера вот так вламываться на номер, предназначеный только для самых важных сообщений? Однако последние слова программиста заставили его унять раздражение. Журналистка? Да, новость важня, хотя вполне возможно, что это купюра из какой‑нибудь старой записи.

Фолли, предугадывая желание Бросмана, да и собственное нетерпение сказалось, опередил босса и включил коммуникатор на местный новостной канал.

– …роль Марко Симоне в общественной и политической жизни Хардсонсити переоценить невозможно! Его убийство носит насколько криминальный, настолько же и политический характер. Это убийство – попытка захлопнуть дверь в будущее, в которое так стремительно, так смело вел нас этот замечательный человек. И пусть ханжи сейчас возмущаются и говорят, что Симоне был преступником. Но кто из вас может честно сказать самому себе, что он ни разу не нарушал Закон? Что он всегда был законопослушен и правилен?

– Это что такое! – заревел Бросман. – Что, я тебя спрашиваю! Откуда? Где? Откуда она? На каком канале?

– "Независимые новости"! – Фолли показал на значок «НН» в нижнем левом углу.

– Но там же… Как?! Убью! – Бульдозер чуть не захлебнулся в кашле, но вспомнив, чем может закончиться приступ, снизил тон, – Как, я тебя спрашиваю, она могла оказаться в студии?!

– Подожди, Боб, не спеши! – Фолли панически боялся вот таких вспышек гнева Бульдозера. В такие минуты тот мог схватить импульсник и начать дырявить всех подряд. – Не забывай, кто против нас! Эти мерзавцы…