Блондинка

Вдруг Блондинка-Актриса закрыла лицо руками и разрыдалась. По щекам ее катились слезинки, сверкающие, словно бриллианты. Бывший Спортсмен в изумлении смотрел на нее. Он был смущен. Мы видели, как ему хотелось взять руки Блондинки-Актрисы в свои, утешить ее, но мешало смущение. (И множество чужих глаз. Почти все мы перестали смотреть в зеркала и открыто наблюдали, как за столиком знаменитой пары разыгрывается настоящая драма.) По-лошадиному красивое лицо Бывшего Спортсмена побагровело от прилива крови. Он был сердит, но не мог ничего поделать. Метрдотель продолжал бормотать извинения, и Бывший Спортсмен пресек его речи грубым ругательством.

Нет! Прошу вас, не надо! Никто ни в чем не виноват, взмолилась Блондинка-Актриса, не переставая плакать и прижимать к глазам салфетку, а затем извинилась и ушла в дамскую комнату. Вот это сцена. Она вышагивала по залу, будто лунатик, в сопровождении потрясенного метрдотеля; платиновые волосы развеваются, женственное тело затянуто в тесное шерстяное платье, плиссированная юбочка взлетает при каждом шаге. Все взгляды в ресторане были устремлены на ее зад, на обворожительные движения нижней части тела. Прямо как в кино, когда камера исподтишка провожает актрису взглядом невидимого и безымянного вуайериста. Всем, кто на нее смотрел, – даже опытному Снайперу, для которого кинозвезды и чемпионы были чем-то вроде мишеней на стрельбище, – казалось, что загадочная аура, витавшая над столиком этой парочки, устремилась вслед за Блондинкой-Актрисой. А та, скрывшись в дамской комнате, исчезла из нашего поля зрения.

Там Блондинка-Актриса промокнула заплаканные глаза салфеткой и подкрасила ресницы тушью. Лицо ее горело, будто ей влепили пощечину. Какая неловкая сцена! Когда ты не готова заплакать, от слез становится больно. Воротник впивался в горло, словно пальцы душителя. Так душил бы ее Касс, если бы мог дотянуться до ее горла. Она хлюпала носом, она волновалась, она поняла, что на нее смотрит работница дамской комнаты, выведенная из транса, присущего работницам дамских комнат, эмоциями Блондинки-Актрисы.

Женщина с оливковой кожей была на несколько лет старше Блондинки-Актрисы. Она спросила, и заметно было, что слова даются ей с трудом:

– Мисс, вы в порядке?

Блондинка-Актриса заверила ее – да, да! В таком состоянии ее не волновало, что на нее смотрит чужой человек. Она порылась в расшитой белым бисером сумочке. Нужна была еще одна салфетка, и работница дамской комнаты аккуратно подала ей еще одну салфетку.

– Спасибо!

Интерьер дамской комнаты был выдержан в розовых с золотом тонах. Свет приглушенный, мягкий. В зеркале Блондинка-Актриса заметила устремленный на нее взгляд темнокожей женщины. Низкий лоб, черные волосы зачесаны назад и скреплены у шеи заколкой, выщипанные брови, срезанный подбородок, маленький рот, улыбка. Ты красивая, а я обычная, и я тебя ненавижу

.

Нет, женщина и правда была не на шутку встревожена:

– Мисс? Скажите, я могу чем-то помочь?

Блондинка-Актриса разглядывала ее в зеркале. Может, она знакома с этой молодой женщиной? Блондинка-Актриса слишком много выпила, шампанское быстро ударяло ей в голову, от него хотелось смеяться или плакать; с шампанским связано слишком много воспоминаний. Однако она не могла отказать себе в этом удовольствии – выпить шампанского или красного вина. И еще ей вскружила голову близость Бывшего Спортсмена, ведь он весь вечер сидел рядом с ней. В тени его славы можно было забыть о собственной известности. Этот мужчина был настоящий джентльмен, а остальное не имело значения.

В этот момент Блондинка-Актриса поняла, что знает темнокожую женщину. Это же Джуэлл! Одна из приютских сестер Нормы Джин по сиротству. Пятнадцать лет прошло. Джуэлл всегда говорила как-то странно, и злые мальчишки ее передразнивали. Даже Флис – Джуэлл ее просто обожала, – бывало, даже она над ней смеялась. Джуэлл продолжала смотреть в зеркало, на Блондинку-Актрису. Ты такая же, как и я, здесь твое место. Блондинка-Актриса уже собиралась улыбнуться и воскликнуть: «О! Это ты, Джуэлл? Мы ведь с тобой знакомы?»

Но внутренний голос подсказал: Нет. Лучше не надо.

В дамскую комнату вошла еще одна женщина, шикарно одетая. Блондинка-Актриса тут же шмыгнула в кабинку. Чтобы заглушить журчание мочи, которая после Операции (так она называла про себя эту процедуру) стала горячей, жгучей, а мочеиспускание – болезненным, она спустила воду, раз и еще раз. Как неловко! Что, если Джуэлл узнала ее? Что, если Джуэлл, узнав «Мэрилин Монро», узнает и ее? Ведь за личиной «Мэрилин» скрывалась Норма Джин – и играла роль, на которую ее назначили.

Узнав про аборт, Касс сказал ей по телефону: Только не вини ее! Это твое решение.