Блондинка. Том I

Этот магазинный «кутеж» состоялся за два дня до просмотра. Мистер Шинн отвез Норму Джин домой, в бунгало, которое она снимала на Буена-Виста, и помог ей внести многочисленные пакеты и коробки. (К счастью, Касса дома не оказалось. Обычно он или валялся полуодетый на постели Нормы Джин, или же загорал, ловя лучи нежаркого зимнего солнца, на крохотном балкончике, дверь которого открывалась в кухню. Но вся маленькая квартирка просто пропахла им — запахом крепких маслянистых духов, теплого тела, подмышек и густых всегда почему-то немного влажных волос цвета воронова крыла. И если даже волосатые ноздри мистера Шинна и уловили этот запах, он был достаточно тактичен или слишком горд, чтобы как-то показать это.) Норма Джин подумала, что надо бы предложить мистеру Шинну выпить, как-то неудобно было сразу с ним распрощаться. Но на кухне не оказалось ничего, кроме двух бутылок, припасенных Кассом (Касс отдавал предпочтение виски, джину и бренди). И Норме Джин не хотелось трогать эти бутылки. Итак, она не предложила мистеру Шинну выпить, даже не пригласила присесть, пока она будет варить кофе. Нет, нет! Она хотела, чтобы этот маленький уродец поскорее ушел, чтобы можно было примерить новую одежду перед зеркалом, порепетировать, подготовиться к приходу Касса. Посмотри! Ты только взгляни на меня! Нравится? Правда красиво? И все это — только для тебя.

Норма Джин поблагодарила мистера Шинна и проводила его до двери. И, глядя в тоскливые глаза маленького человечка, просившие большего, куда как большего, хрипловато-бездыханным голоском Мэрилин произнесла:

— Спасибо, папочка.

И наклонилась, и поцеловала И. Э. Шинна прямо в губы, и поцелуй этот был легок и нежен, как перышко.

В дамской комнате был телефон, и Норма Джин набрала номер Касса. Это был новый номер, поскольку Касс вот уже несколько недель обитал в новой квартире в Голливуд-Хиллз, на Монтесума-драйв. «Касс, пожалуйста, ответь мне. Дорогой, ты же знаешь, как мне нужен! Не делай этого со мной, пожалуйста! Пожалуйста!»Просмотр закончился, судьба Нормы Джин была решена. Из фойе доносился оживленный гул голосов. Но отсюда Норма Джин, конечно, не могла слышать все время повторяющегося вопроса: Кто эта блондинка? Кто блондинка? Блондинка?Она даже представить себе не могла, что такое возможно. А мистер И. Э. Шинн хвастливо и гордо отвечал: Эта блондинка — моя клиентка, вот кто она. Мисс Мэрилин Монро.

И уж тем более не могла представить, что сразу после этого легендарного просмотра студийное начальство распорядится включить имя «Мэрилин Монро» в основные титры «Асфальтовых джунглей». И что оно будет красоваться рядом с такими именами, как Стерлинг Хейден, Луис Калхерн, Джин Хейген и Сэм Яфф — в фильме Джона Хастона.

Она продолжала шептать в трубку:

— Касс, дорогой. Пожалуйста!

А телефон на другом конце все звонил, звонил и звонил.

Любовь с первого взгляда.

Она просто слабела от любви к нему. Это был рок, судьба.

Любовь входит в человека через глаза.

Норма, так он ее называл. Он был единственным из всех любовников, кто называл ее Нормой.

Не «Нормой Джин». Не «Мэрилин».

(С детских лет его идеалом была Норма Ширер. Норма Ширер в «Марии Антуанетте». Красавица королева во всем своем великолепии, с волосами, уложенными в нелепо высокую прическу, украшенную драгоценными камнями. В пышных многослойных туго накрахмаленных кринолинах, в которых трудно было двигаться. Несчастная королева, несправедливо приговоренная к столь жестокой и варварской смерти на гильотине.)

А она называла его Кассом. Касс, мой брат, мой ребенок.Они были нежны друг с другом, как дети, прежде пострадавшие в какой-то жестокой игре. Их поцелуи были долгими, неспешными, испытующими. Они молча занимались любовью целыми часами, как во сне, уже не понимая, на каком находятся свете, на чьей постели они это начали и на чьей закончат и когда. Они отчаянно прижимались друг к другу горячими щеками, сливались в одно целое, смотрели, казалось, одними глазами. Я люблю, люблю, люблю тебя! О, Касс!..И она еще крепче сжимала в объятиях своего прекрасного мальчика с взъерошенными волосами, словно то был драгоценный приз, который она вырвала из чьих-то жадных чужих рук. Никогда не любившая страстно, Норма Джин вдруг обнаружила, что просто без ума от Касса.

И клялась: Буду любить тебя до самой смерти. И после нее тоже.

Слыша это, Касс хохотал и говорил: Норма, до самой смерти — этого уже достаточно. Хорошенького понемножку.