Блондинка. Том II

А мы просто пялились на них во все глаза. Нам очень хотелось увидеть, как он швырнет ее сейчас на раскаленный песок, — да она нас просто уже достала своими капризами за эти дни, в этом адском месте, под немилосердно жгучим солнцем (и это в конце октября!). Но Монро успела развернуться и набросилась на него, впилась когтями, как кошка.

Потом X. говорил: В этой женщине сидит какая-то животная ярость! Она ни черта меня не боялась. X. был выше и весил больше Монро самое малое на сто фунтов, но справиться с ней оказался не в силах. Она вырвалась, и убежала, и заперлась в трейлере (был там у нас один, с кондиционером). А несколько минут спустя снова удивила нас всех. Вышла из трейлера, и вернулась к съемочной группе, и макияж у нее был освежен, и волосы красиво причесаны. Потому как в ее распоряжении всегда были Уайти и целая команда помощников. Короче, перед нами возникла Рослин, сияющая и довольная, как кошка, только что наевшаяся сметаны.

Она старалась показать мне, что вовсе не является Рослин. Что не имеет ничего общего с этой Рослин. С Рослин, которая любила всех этих мужчин, неудачников, и нянчилась с ними. Она могла сыграть Рослин, как музыкант-виртуоз играет на своем инструменте. И не более того. И хотела дать мне это понять. Только после этого она смогла закончить сцену.

Флис!.. Она понимала, что, возможно, делает ошибку, но какого черта! Все равно что смотреть, как твой муж выбрасывает заведомо проигрышные кости. А тебе остается лишь наблюдать.

Она купила Флис билет на самолет, чтобы та смогла прилететь в Рино и побыть с ней недельку в отеле «Зефир». Составить ей компанию, когда она грустит, и понаблюдать за ходом съемок «Неприкаянных». Пожать руку легендарному Кларку Гейблу! И Монтгомери Клифту. Муж не одобрял этой идеи.

— Флис… э-э… «не стабильна», — сказал он. — Да это видно невооруженным глазом с расстояния тридцати футов!

Она огрызнулась:

— А я стабильна? «Мэрилин», по-твоему, стабильна?

На что он ответил:

— Речь не о тебе. Речь идет об этой дамочке, которую ты называешь «Флит».

— Флис, — поправила она его.

(Он видел Флис лишь мельком в Голливуде, на улице. Угрюмую Флис в грязной замшевой ковбойской шляпе, ядовито-синей шелковой блузке, туго обтягивающих черных джинсах, открывающих V-образную развилку между ног, и в высоких ботинках из искусственной кожи. Она с преувеличенной почтительностью пожала Драматургу руку и называла его исключительно «сэр».)

Норма Джин сказала:

— Флис единственная, кто знает меня по-настоящему. Кто помнит Норму Джин с времен сиротского дома.

Муж мягко заметил:

— И все равно не понимаю, к чему ее приглашать сюда, дорогая?

Норма Джин уставилась на него, лишившись дара речи.

Дорогая. Да за такие слова его мало убить! Его любовь была теперь ей ненавистна.

Флис взволновала и обрадовала перспектива приехать в Рино в качестве личной гостьи Мэрилин Монро. Но она сдала свой билет на самолет и вместо этого приехала автобусом фирмы «Грейхаунд». Она прожила в своем номере три дня, и дополнительный счет за эти три дня составил свыше трехсот долларов — в основном потому, что заказывала она самую дорогую выпивку. К тому же она нанесла номеру немалый урон — залила пол и ковры, прожгла мягкую мебель сигаретами. Она могла заснуть в ванной, не выключив воды, и вода перехлестывала через край, на пол, а уже оттуда проникала в номер, расположенный этажом ниже. (За весь этот нанесенный гостинице ущерб пришлось платить Норме Джин.) Она положила глаз на золотые наручные часики фирмы «Бьюлова», и Норма Джин в порыве благородства сама подарила их ей — сняла часики с запястья и подарила (то был подарок от мистера Зет с выгравированной на обратной стороне надписью: Моей Шугар Кейн).

Она присвоила несколько предметов, находившихся в номере, в том числе большую бронзовую лампу в форме вздыбившейся лошади, — вынесла из отеля, предварительно завернув в занавеску. Она просадила до последнего пенни все сто долларов, также подаренных Нормой Джин на «мелкие расходы», в казино. Ни разу не посетила съемки «Неприкаянных». Она беззастенчиво и смачно целовала Норму Джин в губы в присутствии мужа-драматурга, когда сам он был «под мухой» или просто притворялся, что выпил лишку. Она внезапно и без всяких объяснений покинула супружескую пару во время обеда в ресторане Рино, после чего рано утром ее арестовали в баре казино за нарушение общественного порядка, нападение с ножом на крупье и охранника.