Блондинка. Том II

Однако я все равно была счастлива, правда! Люди были так добры ко мне. Даже моя мать, которая потом заболела и уже не могла быть мне матерью, даже моя приемная мать в Ван-Найсе. Придет день, и я стану серьезной актрисой и буду играть в пьесах Клиффорда Одетса, Теннесси Уильямса, Артура Миллера. Я буду играть, воздавая тем самым должное этим людям. Их доброте, их человечности.

— О! Неужели это я?

Сюрприз заключался в том, что «Зуд седьмого года» оказался очень смешным фильмом. Эта Девушка Сверху, летняя фантазия Тома Ивелла, тоже была смешной.

Норма Джин начала успокаиваться. Прижимая костяшки пальцев к губам, хохотала. Почему она так боялась увидеть себя именно в этом фильме? Но, увидев, сразу же успокоилась и сделала новое для себя открытие: оказывается, все, что говорили голливудские люди и критики, было чистой правдой.

Мэрилин Монро — прирожденная комедийная актриса. Как Джин Харлоу, выставляющая себя напоказ в сексуальных ролях. Как малышка Мей Уэст.

Можно сказать, она видела этот фильм в первый раз. На премьере, состоявшейся в Голливуде в июне, она впала в совершенно паническое состояние еще до начала фильма. Возможно, просто была изнурена долгой меланхолией, или на нее так подействовала комбинация шампанского с нембуталом, а может, последствия развода давали о себе знать. Но как бы там ни было, она смотрела на гигантский экран словно в тумане, словно находилась под водой и видела лишь расплывчатые тени изображения. Вокруг гремел смех, он болезненно отдавался в ушах, и больше всего на свете ей хотелось уснуть, прямо сейчас, прямо в своем роскошном узком, как перчатка, вечернем платье без рукавов и бретелек, так плотно обтягивающем грудь, что она едва дышала. И мозгу ее недоставало кислорода, а глаза смотрели из керамической маски Мэрилин, которую гример Уайти соорудил на основе болезненно — желтой кожи и ее израненной души. Когда фильм закончился, ей пришлось встать вместе со своим партнером по фильму Томом Ивеллом, и она, растерянно моргая и улыбаясь, взирала на приветствовавшую их публику. И едва не упала в обморок, а после мало что помнила об этом вечере, за исключением разве того, что ей каким-то чудом удалось продержаться.

А во время съемок в Нью-Йорке, когда распадался ее брак, расползался буквально на глазах, как мокрая бумажная салфетка; и позже, в Голливуде, на Студии, она отказывалась ходить на предварительные просмотры отснятого материала. Возможно, просто из страха увидеть нечто такое, что заставит ее отказаться продолжать работу. Ибо приговор Бывшего Спортсмена был суров и до сих пор гулом отдавался у нее в ушах: Выставляешь себя напоказ, бесстыдница! Свое тело выставляешь. А ведь обещала, что это будет совсем другое кино. Ты мне отвратительна!

Но нет, ничего подобного! Девушка Сверху вовсе не была отвратительна. И Том Ивелл — тоже. И их смешная любовная история была всего лишь… комедией. А что есть комедия, как не взгляд на жизнь не сквозь слезы, а сквозь смех?.. Что есть комедия, как не отказ плакать и вместо этого смеяться? Но разве смех не предшествует обычно слезам? Разве комедия не переходит затем в трагедию? Разве любая комедия не является в конечном счете трагедией?.. «Может, из меня уже получилась настоящая актриса? Комедийная?» Видя Мэрилин Монро на экране в этом пустом и веселом фильме, вы начинали понимать, что она стала настоящей актрисой, научилась держать ситуацию под контролем и заставлять работать на себя большинство сцен. Ты только и слышишь, что ее по-детски бездыханный голосок, только и видишь, что изгибы ее соблазнительного тела, ее детски невинное личико. Ты воспринимаешь Девушку Сверху глазами влюбленного в нее Тома Ивелла, смеешься над его наивными мечтами об этой девушке, которые, кажется, вот-вот сбудутся. Но ничего подобного — она все так же далека от него. Казалось бы, так сексуальна, так доступна и все время ускользает из рук. И выходило это у них очень смешно! Это упрямое, неистовое вожделение, вселившееся во взрослого мужчину, женатого мужчину, потенциального изменщика — о, это было просто смешно! И зрители, собравшиеся в кинотеатре «Сепульведа», тоже смеялись, и Норма Джин смеялась. До чего ж это здорово, смеяться вместе со всеми! Смех сближает людей. А мне так не хочется быть одной.