Блондинки моего мужа

Понимая, что завалила половину работы, я еще больше обозлилась на Жорика. Нет чтобы быть рядом и поддержать меня в трудный момент, он, понимаете ли… А ведь когда узнает, что моя затея с телефоном провалилась, то начнет ворчать, мол, не зря же кольцо с шевелящейся камерой мне вручил, и никакие мои доводы слушать не станет… В общем, к моменту, когда блудный муж появился все-таки дома, я решила скрыть от него максимум вечерних происшествий. Молча передала слепок ключей и холодно заявила, что больше ничем помочь не могу. О неудавшейся съемке я умолчала, чтобы не получить нагоняй, а о папке Томкина с режиссерскими этюдами Песова — чтобы иметь возможность раскрутить дело самостоятельно и проучить самонадеянного г-на Собаневского. Чуяло мое сердце, если хорошенько разобраться в этой истории с режиссерскими заскоками лжекузена, можно было много чего понять про текущее положение его дел. Делая фото страниц из папки, я, кстати, в который раз понимала, что шантажировать Лизавету совершенно не хочу, а противный и бессердечный Жорик (был бы не противным и сердечным, разве бросил бы он меня одну в столь ответственный момент?) наверняка раскусил бы, зачем изначально я попросила Лизу раздобыть какой-нибудь документ Лихогона, и решился бы на самые гнусные следственные действия.

Уходя из дому утром, я смерила спящего мужа презрительным взглядом и обиделась еще больше, по причине того что этот негодяй имеет возможность выспаться, а я должна мчаться ни свет ни заря реализовывать его планы.

Единственным утренним утешением стала рассеянность тихой секретарши. Она так волновалась, что не успеет до прихода шефа вернуть папку Томкина в сейф, что, едва завидев меня, вцепилась в бумаги и, даже не подумав закрыть дверь, кинулась в кабинет Лихогона. Старательно изображая, что вытираю пыль с дверного косяка, я краем глаза следила, как Лиза достает из цветочного горшка ключ и как отодвигает картину, чтобы открыть сейф. Я, разумеется, тут же послала Жорику сообщение с новыми сведениями (чисто деловое, без намека на прощение или даже просто теплые чувства), а сама уселась вязать, чтобы успокоиться, потихоньку прокручивая в голове все происшедшее со вчерашнего вечера.

Лиза все это время ловко орудовала пилочкой для ногтей. Потом, видимо не выдержав, она отложила инструмент, прижала обе руки к груди и хриплым от волнения голосом спросила:

— Ну что, была?

Мне потребовалось некоторое время, чтобы догадаться, о чем она спрашивает. Лиза не отрывала от моего лица испуганного взгляда. Голубоватые круги под глазами, повторяющие очертания нижнего контура оправы очков, свидетельствовали о бессонной ночи.

— Была, — поняла я наконец собеседницу. — Но ведь, — я скосила глаза в сторону кабинета Лихогона и зашептала: — Он может быть на месте! Там же есть второй выход.

— Нет, — Лиза нелепо замотала руками, — был бы на месте, попросил бы кофе. Он всегда так здоровается по утрам. Да и у него там не слышно ничего, что тут происходит. Ну, я надеюсь, что не слышно. А даже если и слышно, то и ладно! — Лиза уже явно не владела собой, потому глянула на меня требовательно и в упор. — Что сказала твоя гадалка?

— Все непросто, — как можно безразличнее заявила я, заставив Лизу резко побледнеть. — Результат противоречивый. Объект явно кому-то симпатизирует, но, с другой стороны, не придает этому настолько серьезного значения, чтобы проявлять инициативу, — не на шутку включившись в хлопоты по устройству личной жизни Лизы, я говорила то, во что действительно верила. — Если не будешь лениться и приложишь определенные усилия, то…

— Что нужно делать? — Лиза не отрывала взгляда от моего лица.

— Есть кое-какой план. — Тут мне в голову пришла идея, и я повела себя как настоящая садистка. — Ой! Потом расскажу! Только сейчас вспомнила, что забыла пропылесосить под столом шефа… Хорошо, что он еще не пришел. Если он заметит грязь под столом, это плохо отразится на моей карьере!

Я схватила пылесос и ринулась в кабинет Лихогона.

— На чем? — Лиза наморщила нос и подозрительно глянула на пылесос. Как и у всякого нормального человека, слово «карьера» вызывало у нее ассоциации с деятельностью, сопровождаемой несколько иными подручными средствами.

— Что-то плохо дует, — озабоченно заявила я, игнорируя реплику стоящей над душой Лизы. — Сейчас разберу, гляну. Пылищи, правда, будет…

Я пододвинула поближе корзину для мусора, закатала рукава и щелкнула защелкой на корпусе пылесоса. Взволнованная Лиза бестолково сопровождала мои действия невнятными перепуганными бормотаниями.

— Отошла бы ты, Лизавета! — по-дружески посоветовала я. — Сейчас вся перемажешься, а тебе нельзя. Гадалка сказала, что объект любит аккуратность, поэтому тебе теперь придется всегда ходить безупречно опрятной.