Блондинки моего мужа

“Не убьет же он меня, на самом деле! Столько ведь проработали вместе. Да и Лиза ему этого никогда не простит. Я же ей друг, как никак”, – отчего-то я совсем не верила в негативный настрой бывшего босса. Скорее, допускала возможность убийства по недоразумению. Поэтому всячески старалась недоразумения этого избежать. Исчезать с глаз вооруженного Лихогона без предупреждения я не стала, всем своим видом демонстрируя, мол, все спокойно, я не пререкаюсь, а подчиняюсь. Поэтому спускаться в подвал пришлось весьма оригинальным методом. Руками вперед.

– А дальше? – восторженно поинтересовался Лихогон, когда руки мои уже разошлись с ногами на длину туловища.

Я пожала плечами, отвечая, и вдруг потеряла всякую связь с реальностью. В глазах потемнело, в ушах запищало металлоискателем… Кажется, кровь слишком прилила к голове, или голова самостоятельно решила отказаться от участия в дальнейших разборках…

Пришла в себя я оттого, что больно ударилась затылком о лихогоновское колено. Пришла в себя и незамедлительно выругалась. Таким образом, временное отключение сознания принесло мне два грандиозных открытия. Во-первых, я уже почти могла разговаривать, а, во-вторых, г-н Лихогон был настроен не столь агрессивно, как хотел показать. Иначе зачем бы он бросился ловить падающую с потолка меня?

– Щпащибо, вы щпащли ме жищть, – вежливо поблагодарила я, разминая заодно язык. Оказалось, что шепелявить можно абсолютно безболезненно, – Вам не тяжело? – а вот нормальный разговор приносил, хоть и незначительную, но боль.

– Вы еще и дразнитесь? Я что шепелявлю?! – возмутился Лихогон. Петр Степанович сидел на полу у основания железной лестницы. Голова моя возлежала на коленях бывшего босса, которые тот любезно подставил под неё, прежде чем я столкнулась с железобетонным полом.

– Мея оща укущила, – жалостливо сообщила я, но потом решила все же не нервировать вооруженного человека, небольшая боль в языке все же лучше пулевого отверстия, – Но могу и нормально разговаривать, если хотите, – я осторожно привстала, – Кажется, кости целы. А у вас?

– И у меня, – Лихогон легко подскочил, снова направив на меня пистолет, – И кости, и имущество. Последнее вашим намерениям никак не соответствовало, госпожа Кроль, не так ли?

“Ну вот! Теперь я ни за что не докажу, что не собиралась воровать. Меня посадят в тюрьму, и Георгий, наконец, сможет спать спокойно. Оттуда я точно не смогу вляпаться в какие-нибудь неприятности…” – всякий раз, оказываясь в критических ситуациях, я вспоминала о Георгии и осознавала, как была не права, решив действовать без него.

– Как, кстати, поживает Георгий Собаневский? – Лихогон, видимо, решил поразить меня степенью своей осведомленности.

– Нашли чем меня удивлять, – честно ответила я, – Про то, что вы в курсе, кто я, мне уже известно. Лучше скажите, откуда вы это узнали?

– Она еще и задает вопросы! – Лихогон нервно постукивал пальцами свободной руки по книжной полке, – Просто верх наглости, а не человек. Прийти ко мне в офис, потребовать работу, потом воспользоваться наивностью и чистотой Лизы, для осуществления своих воровских планов… А после этого еще и требовать ответов! Порядочный человек на вашем месте пытался бы оправдаться…

– Порядочный человек на моем месте бы не оказался, – самокритично заметила я, чем окончательно шокировала Лихогона.

– Так вы признаете свою вину? – настороженно поинтересовался он, потом вдруг тяжело вздохнул, совсем как Лиза в моменты приступов грусти, – Удивлен. Да что там. Признаюсь откровенно, искренне расстроен, – мелко покачивая головой, продолжал говорить Лихогон, – Надеялся, что, попавшись, вы, наконец, решите объясниться и развеете мои предположения относительно ваших преступных замыслов. Ведь мы с Жориком – одноклассники, как никак. Я все надеялся, что найдется какое-то человеческое объяснение вашему поведению… Не мог, как мне казалось, Собаневский оказаться попросту грязным преступником. Я ведь довольно много всего о вашем муже знаю. Мы всегда шагали схожими тропками. Прямо издевательство какое-то. Оказывались в закоренелых конкурентах, чем бы ни занимались. Конечно, я прекрасно знал и чем Георгий занимается, и кто его жена, и даже каких специалистов он привлекает для самых тайных поручений… Так что разгадал бы я и вас и кого угодно другого, кого бы Жорка подослал ко мне шпионить.

– До чего у вас все взаимно! – восхитилась я, – Прямо идиллия какая-то. Честно говоря, всегда считала вас мужниной навязчивой идеей, поэтому и предположить не могла, что вы тоже за нами следите.

– Тоже?! – насторожился Лихогон.

Я поняла, что выбалтываю семейные тайны, но останавливаться было поздно.

– Георгий знает о вас ничуть не меньше, чем вы о нем. Естественно, мы сразу же поняли, чьих рук дело – то похищение. Ведь Гора-то работает на вас. Это Жорик давно уже вычислил.

– Какое похищение? – Лихогон удивился довольно искренне, но сказать с уверенностью, притворяется он или нет, я не могла, – Так значит, дело все-таки не в обычном желании навредить конкуренту? – кажется, Петр Степанович немного обрадовался.