Блондинки с Терры

‒ Это было великолепно. Вы со Светой подняли руки, воздух нагрелся, загорелся и засвистел, раз и вместо тети, что меня держала, осталась кучка пепла. И остальные темные тоже исчезли. Я даже испугаться не успела. А ты упала, ‒ зачастила Нуи, восторженно размахивая руками.

‒ Да уж, я не рассчитывала на многое, когда ты мне знак подала, но моего ветра не хватило на весь твой огонь, если бы не Истер, то и своих подпалили. И мелкую в том числе. Ты об этом не думала? ‒ Светка, конечно, была рада мне, но смотрела с укором.

‒ Нет. Простите. У меня только одна мысль была: «Сжечь». Вообще плохо помню себя в тот момент. Как будто это и не я вовсе.

‒ Ничего страшного. Все обошлось,‒

магичка погладила меня по голове. ‒ Зато твой выброс уничтожил почти всех нападающих. И среди каравана потерь меньше, чем могло бы быть. Но медитировать теперь придется каждый день по несколько часов. Что бы держать магию в узде — вырвалась раз, вырвется еще.

‒ То есть я не «выгорела»? Как хорошо. А где мы?

‒ Не знаю, что ты имеешь ввиду под словом «выгорела», но видимо нет. Мы у гномов. В Карендоме. У знакомого твоего брата. Талаэр ‒ удивительный эльф, он находит общий язык со всеми,

‒ в глазах Истер мелькнула грусть и тут же ее сменили искры веселья. ‒ Помимо дроу. Они с Бенджи отправились узнавать на счет каравана до Закатного леса. К вечеру вернутся и приведут лекаря. С тобой уже все в порядке, но брат решил удостовериться. Потом переедешь в комнату к сестрам.

Я наелась, и мы решили скоротать время, играя в «крокодила». Как же хорошо, что мы друг у друга есть. Жаль только с орками не попрощалась.

Вечером пришли наши парни, с двумя гномами. Один, это хозяин приютившего нас дома, Феррум Миррит, рыжебородый, смуглый, плотный коротышка с хитрыми глазами и добродушной улыбкой. Он был рад своему другу и его сестрам, и даже против наших спутников ничего не имел. С Бенджамином они сразу нашли деловые точки соприкосновения, и потом часами торговались за каждый пункт, в итоге все же подписанного, договора. А магов, что решили продолжить путь с нами, он припряг охранять свой караван, с которым, собственно, мы и отправимся в Андунеирин. Второй представитель подгорного народа оказался доктором. Такой полноценный местный эскулап, что не пользуется магией. В его ведении бинты, лангетки, таблетки и прочее. Хоть Тал и целитель, но посоветоваться с коллегой понимавший медицину так же, как мы, не преминул случаем.

Док выдал, что «козы» здоровее не видал, ухмыльнулся в бороду и утащил мужчин пить пиво, заметив, что девицы сами разберутся, как им надо расселиться и присоединяться, когда захотят. А мы обрадованные, что, наконец, получили добро, ушли обустраивать меня в новой комнате и переодевать из халата в более цивилизованную одежду.

В тот вечер мы устроили самую настоящую вечеринку. После второй кружки эля душа потребовала песен. Мир приволок какой-то струнный инструмент, похожий на мандолину. Мне взгрустнулось от того, что я не умею играть на музыкальных инструментах, но спеть это не мешало. И если началось все с сурового Высоцкого и его «Книжных детей», то потом настроение поднялось вслед за градусом и вскоре все присутствующие отплясывали под «Ну-ка мечи стаканы на стол» Гребенщикова, очень нравится она, но в оригинале я не знаю слова, так как это народная ирландская песня «Кто-то говорит, что дьявол умер». У подгорного народа нашлось много подобных мелодий. Поэтому танцы не утихали до утра. Гномы, несомненно, умеют отдыхать. И пить. А еще нас обрадовали недельной задержкой в гномьей столице и тем, что тут можно не опасаться темных. И спокойно сходить посмотреть на достопримечательности, по магазинам, и даже в местные бани. Вот это потрясающе.

Мне рассказали о странных трещинах, что освещают дома и город. Оказалось здесь несколько видов освещения. Первый и второй, естественное освещение, у помещений, близких к поверхности, окошки по типу бойниц, это помещения выхода из города — своего рода тамбур или холл, или верхний ярус — королевские палаты. Там же зеркальные туннели, переносящие свой свет с помощью преломления света. Третий способ, каменная порода — калар-меглир, он же камень-светильник. Четвертый, растительный, калар-салаб, светящийся мох. Он-то и растет в трещинах. Волшебно.