Блуждающие огоньки (СИ)

Перед путниками то и дело мелькала средь беспросветной рыжей мглы кроваво-красная фигура женщины, которая вела их за собой, периодически оборачиваясь и контролируя их путь. Анаис несколько раз пыталась окликнуть ее, но та ее либо не слышала, либо сознательно оставляла ее без ответа. Вконец охрипнув, девушка прекратила попытки и лишь смиренно ехала за ней.

***

Дивная, должно быть, столица была когда-то… Громадные каменные постройки некогда “давили” жителей, прогуливавшихся по мощеным улочкам, с обеих сторон своими необъятными размерами. Окон было настолько много, что казалось, будто весь город смотрит на тебя со всех сторон и даже видит насквозь. Сейчас крыши этих высоких зданий были частично провалены или обрушены, а мощеные дорожки были устланы пеплом, костями и черепами людей и животных. На домах то и дело можно было заметить темные очертания людских силуэтов; выглядело это так, будто тени жителей этого места застыли здесь навсегда. Осторожно проезжая по некогда величественному городу, стараясь не спотыкаться на обломках местной архитектуры, Анаис в панике оглядывалась по сторонам. Она то и дело замечала “призраков” этой бывшей столицы. Кто может жить в таком страшном месте?

Фигура же красной женщины, что и привела ее в этот город, исчезла без следа. Анаис мысленно себя корила за то, что позволила обмануть себя какому-то миражу. Она слезла с лошади, чтобы размять ножки и попытаться найти выход из Преисподней.

— Знаешь, что это за место? — неподалеку послышался грубый низкий женский голос.

— Кто здесь? — в панике пролепетала Анаис.

— Слышала ли ты про Динъ Суда? — неизвестная оставила ее без ответа.

— Нет… Ты кто?

— А разве это важно? Как и неважно то, что такое Динъ Суда. Все это место говорит о неважности. Кому до него есть дело?

— Что ты имеешь ввиду?

— Никто здесь не живет, не размножается, не торгует, не воюет. Для любого живого существа неважно то место, где всего этого не происходит. Они не думают о возможной кончине, о том, что когда-нибудь все их существование окажется столь же неважным. Их забудут, как и забыли и не думают о тех, кто жил в этом месте когда-то.

— Я все еще не понимаю…

— А с чего бы тебе понимать? — без единой язвительности холодно проговорила женщина. — Ты никогда этого не понимала. Почему то, что не является вечным, важно, а смерть, вещь неизбежная и не имеющая конца, это что-то совершенно неважное и не имеет никакого смысла? Люди настолько возводят жизнь в культ, что придумывают себе мнимых божеств, которые якобы спасут их от неминуемого конца.

— Кто ты? И что ты от меня хочешь? — охрипшим голосом крикнула Анаис, схватившись за волосы.

— Я та, кто так же не важна, как и это место. Пока со мной не встретятся лицом к лицу.

Густой рыжий туман на миг рассеялся, и Анаис, наконец, могла лицезреть грубую незнакомку. К ее удивлению, это не была та “красная” женщина, за которой она так долго ехала. Незнакомка казалась ей до боли знакомой, но Анаис никак не могла дотянуться до того участка памяти, в которой та была хоть когда-то запечатлена. Более того при виде мраморно-бледной женщины в черном плаще до пола шея Анаис неприятно ныла и чесалась, а ярчуковый ошейник душил ее до боли, усиливающейся с каждым ее шагом. Анаис схватилась за него, тщетно пытаясь оттянуть, задыхаясь от нехватки воздуха. Сердце забилось с неистовой скоростью и силой, грозясь выпрыгнуть из груди куда подальше от бесшабашной хозяйки.

Анаис резко подняла в воздух неведомо откуда появившаяся черная пелена и так же грубо опустила ее на землю рядом с незнакомкой. Схватившись за ребра и скорчившись от боли, она с трудом поднялась и предприняла попытку побега, однако все то же черное облако окружило ее, не давая выйти из плена. Анаис все сильнее и сильнее душил ошейник, и она высунула язык, хватая ртом воздух. Женщина в иссиня черном плаще, подойдя к ней на расстояние вытянутой руки, холодно посмотрела на нее молочно-белыми глазами.

— Ты… — хрипло произнесла Анаис.

— Мара, — равнодушно отрезала женщина.

Внутри девушки все похолодело. Смутные воспоминания о предсмертных снах всплыли как наяву. Она вновь увидела перед собой страшного огромного ярчука, брызгающего слюной в стороны и лязгающего длинными острыми клыками у ее хрупкой тонкой шеи.

Ноги Анаис подкашивались, она их не чувствовала вовсе. Ею овладела сильная, неведомо откуда взявшаяся паника. В ушах свистело, голову сжало в тиски; Анаис беззвучно закричала, зарыдав во всю силу, руки объяло пламенем, и она выпустила его в сторону Мары. Богиня лишь слегка прикрылась плащом, который чудесным образом поглотил огонь внутрь себя. Девушка на подкашивающихся ногах отступала назад, выпуская пламенные шары один за другим в женщину в черном. Однако плащ Мары вбирал в себя всю ее магию, не получая при этом не единого повреждения.