Первый раз в жизни Таню назвали на «вы». От удивления она даже приподнялась.

— Наш начальник просил передать вам подарок, — сказал красногвардеец и достал из кармана фонарик, тот самый, о котором только что говорила Таня.

БОЕВЫЕ ДНИ

1. БОЛЬШЕВИСТСКИЙ ГАРНИЗОН

Толстый офицер сидел за столом и перебирал бумажки. При этом он бормотал нараспев:

— Долой войну, долой войну… долой войну… долой войну… долой войну… долой…

Другой офицер, сидевший рядом, с изумлением вскинул на него глаза.

— Что с вами, поручик? В большевики записались?[2]

— Нет, это я резолюции читаю.

— Какие резолюции?

— Резолюции частей Петроградского гарнизона. Вот, скажу я вам, мерзавцы.

Воевать не хотят. И все, как один, большевики!

Разговор этот происходил в помещении Петроградского военного округа.

— На прошлой неделе, — продолжал толстяк, — генерал Черемисов заявил Керенскому: «Если вы не разгоните Петроградский гарнизон, я уйду».

— Ну, а Керенский что?

Ясно что. У него этот проклятый гарнизон тоже в печёнках сидит. Да вот только совет собачьих депутатов мешает.

Офицер закурил папиросу и прибавил:

— Но теперь уж, кажется, скоро. Вчера Временное правительство постановило послать большую часть петроградских солдат на фронт, а остальных разбросать по другим городам. Здесь они, того и гляди, бунт подымут.

— А сколько их здесь?

— Шестьдесят тысяч дармоедов!

В это время к толстяку подошёл адъютант и сказал:

— Поручик Крылов, вас требует к себе командующий.

Толстый офицер поднялся, положил папиросу и вышел.

Минут через десять он вернулся.

— Поздравляю вас! Вот видите, я был прав, — сказал он. — Командующий получил распоряжение от правительства выгнать гарнизон из Петрограда.

Сегодня вечером мы рассылаем приказ об этом по всем частям гарнизона.

Вечером штаб действительно разослал приказ. Вот что говорилось в приказе:

Немцы уже недалеко.

Революция в опасности. Необходимо защищать подступы к Петрограду.

Поэтому штаб Петроградского военного округа решил часть Петроградского гарнизона послать на фронт, а часть переформировать и вывести из города.

2. РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ШТАБ

Прочитав приказ штаба, бородатый солдат плюнул и сказал:

— К чёртовой матери!

Потом ещё раз плюнул и повторил:

— К чёртовой матери! Мы без штаба знаем, от кого Петроград защищать.

Это было в казарме Финляндского полка. Там только что получили приказ.

— Пусть попробуют только выгнать гарнизон. Мы им такого пропишем!.. — сказал солдат с нашивкой на рукаве.

Солдаты сидели на нарах и угрюмо гудели.

В это время в казарму вошёл офицер.

— Вольно! — сказал он, хотя никто не встал при его появлении. — Получен приказ… — проговорил он, не глядя ни на кого. — Получен приказ… выступать на фронт!

— Сам выступай!

Офицер попятился к дверям.

— Что ж, я и пойду… Раз штаб приказал…

— Мы этого штаба не признаём, — отрезал один из солдат. — Там позасели генералы да полковники, а нашего брата рядового нету. Вот они и командуют.

Нам надо другой штаб…

— Правильно! — подтвердил бородач. — Надо такой штаб, чтоб свой брат солдат там командовал.

Офицер отступил ещё на шаг.

— Штаб выполняет волю Временного правительства… — начал он.

— А раз оно временное, так и долой его. Нам надо постоянное, — перебил бородач.

Офицер быстро вышел из казармы.

Через час солдаты устроили митинг… На митинге было постановлено:

ШТАБУ НЕ ПОДЧИНЯТЬСЯ. СОЗДАТЬ СВОЙ ШТАБ.

Вечером председатель полкового комитета пошёл с резолюцией в Петроградский Совет.

— Вот, — сказал он, подавая листок с резолюцией, тут наши ребята просят, чтобы Совет штаб организовал. Революционный штаб!

— Да вы не первые, — сказал солдат в обмотках, принимавший резолюцию. — Я получил сегодня уже сорок шесть таких резолюций. Как раз только что окончился пленум Петроградского Совета. Постановлено революционный штаб создать…

Через десять дней при Петроградском Совете был организован Военно-революционный комитет.

Все петроградские полки постановили:

Петроградский гарнизон больше не признаёт Временного правительства. Наше правительство — Петроградский Совет. Мы будем подчиняться только приказаниям Петроградского Совета, изданным его Военно-революционным комитетом.

3. НАДО ВЗЯТЬ ВЛАСТЬ

В маленькой квартире сидело несколько человек.

Секретарь собрания записал в протокол:

«Текущий момент. Слово получает…»

Он написал какую-то фамилию, но потом сейчас же старательно зачеркнул её.

— Да, лучше без фамилии, — сказал его сосед, смотревший в протокол.

А докладчик, фамилию которого зачеркнули, быстро поднялся со стула.

Это был Ленин.