Бог-близнец (СИ)

Испанка лишь кивнула. Отвернулась. На её колено упала слеза.

— И сколько кому-то из вас осталось?

Александра судорожно вздохнула. Фрида поняла правильно. Её собеседница сделала еще несколько вздохов и дрожащим голосом заговорила.

— Врачи обещали несколько месяцев. Мы думали как раз. Но могут быть рецидивы.

— Видимо сегодня случился?

Та лишь кивнула в ответ.

— Ты или муж?… Или Афина?!

— Нет, с ней, слава Создателю, всё хорошо. Я, — Александра затянулась.

Фриде уже не раз видела обречённых больных и их родственников. Врач или научится, улыбаясь и помогая, закрываться от таких людей, или сломается сам.

Она достала им еще по сигарете.

— Я могу чем-то помочь?

— Да.

Зря Фрида Клейн об этом заговорила. Её соседка могла и не попросить, постеснялась бы. А теперь уже сама «пригласила» её. Интересно, что испанке надо? Их семейство Хомк по очереди к Богородице попало на два или три дня после Клейнов. Хочет поменяться местами?

— Мы договорились об обследовании у московских врачей послезавтра. Поеду с мужем. Присмотришь за Афиной?

— А почему дочку не берёте?

— Мун… и я не хотим, чтобы она знала о болезни. Чтобы в детстве появлялось такое переживание. Не хочется омрачать его тенью болезни.

— Сколько займёт обследование?

— День. Мы вернёмся вечером.

— Хорошо. Конечно присмотрю. Присмотрим.

***

Конечно, следователь был груб. Нет, Ксений не питает иллюзий, что значительная часть человечества относится к еретикам без негатива, но принято хотя бы внешне скрывать это. Бесит это быдляцкое хамство.

Сейчас он сидит с очередной сигаретой в курилке полицейского участка. А то пока выйдет из него, пока отойдёт с оживлённой улицы до тихого места с урной, неизвестно сколько времени пройдёт. Небольшая серая комната с единственным окном, неаккуратно закрашенным тем же цветом, что и стены. На нём видна тень от решётки снаружи, угадывается солнечная погода. Сверху торчит громоздкая и шумная вытяжка, но она хоть со своей работой справляется.

Он достал из кармана мятого несвежего пиджака телефон. Ксений уже успокоился, можно и с Екатериной связаться. Как и ожидал, есть одно единственное смс:

«Приехала, жду в приёмной.»

Лаконично, без лишних перезвонов, которые так любят большинство женщин. Екатерина знает, где он, тут явно безопасно, сообщила важную информацию и ждёт без трепания нервов. И эта её манера Ксению нравится, вызывает уважение. А сам он забыл о том, что она волнуется, поспешил от следователя в курилку. Может, ради неё стоило потерпеть.

Ксений бросил сигарету в высокую узкую металлическую урну и поспешил к выходу. Наступает время перехода к следующему пункту в его плане. Он уже попрощался с могилой родителей. Теперь хорошо бы придумать, как дистанцироваться от Екатерины. Ведь на самом деле она ему не просто начальница…

Они вместе поступили в Белгородский Гуманитарный Университет далёкие двадцать девять лет назад. Курса с третьего, когда уже многие подумывали о свадьбах, они начали общаться чуть больше. Просто потому, что им это нравилось. Было легко, непринуждённо, завязалась дружба. Наверное, тогда однокурсники пророчили им создание семьи, но Екатерине, независимой и амбициозной, было это не интересно. По крайней мере, так казалось Кирееву. Да и он не особо понимал, какого уровня его симпатия к ней. Это была в первую очередь дружба двух студентов, увлечённых наукой, без перехода границ даже на поцелуй. Потом, когда он ушёл на путь еретика, она была единственной, кто не прекратил с ним общения. Но там уже закончилась учёба, она пошла в аспиранты их ВУЗа, а он ещё год писал научные статьи, чтобы чиновникам было сложнее ему отказать в распределении на должность преподавателя хотя бы захудалого технического колледжа. И лишь спустя полтора десятка лет, когда Ксений добился признания в научной среде, они стали работать вместе в родном БГУ. К тому времени у неё был муж. Лет пять назад она развелась, друзья подмигивали, лови шанс… Но Киреев, хоть и мучился, сомневался, но не стал делать шагов к Екатерине, как к женщине. Может он боялся неудачной попыткой потерять то, что есть сейчас. Может дело было в том, что он привык быть один, как и большинство еретиков, от которого отказалась даже семья. Да и он уже старый, дряхлый, больной. Куда ему. Зачем портить ей жизнь…

Киреев прошёл мимо турникета с будкой охранника, показав ему пропуск на выход, выданный следователем. Тот взглянул на полсекунды и вернулся к заполнению журнала. Дальше, в крупной комнате приёмной со стульями вдоль всех стен сидит Екатерина. Едва заметив Ксения, она встала. Не бросилась к нему с объятьями или расспросами. Увидела пластыри у него на носу и щеке, легко улыбнулась и осталась стоять, держа строгую чёрную сумку обоими руками. А у него внутри что-то дернулось. В очередной раз кольнуло «отбрось всё, беги к ней, возьми за руки, обними…». Но он уже немолод, умеет с этим справляться. Ксений улыбнулся в ответ и пошел к Екатерине Ореевне, своей коллеге и начальнику.