Бог играет в кости (СИ)

Подобравшись к краю, я пядь за пядью изучил склон, в надежде отыскать не слишком крутой спуск. Один я бы спрыгнул в два счета, но вот старик… Придется снова «щелкать», иначе мы оба убьемся.

Вернувшись к Кидальчику, я присел рядом и вытянул ноги, постаравшись расслабиться. Закрыл глаза, сосредоточился. Возник, как на фотографии, весь ландшафт, усеянный камнями и трещинами…

Что-то сверху больше никто не кричит и не стреляет. Своих забот хватает? Ну-ну…

— Послушайте. Нужно спуститься вниз, и я вижу только один способ.

— Говорите. — он даже попытался встать, изображая бодрость.

— Склон очень крутой, вам его не одолеть. К тому же боевики скоро опомнятся и снова начнут стрелять. Нужно их отвлечь… Залезайте ко мне на спину, я «щелкну», и побегу.

Кидальчик посмотрел на меня с восхищением.

— Я-то старый дурак, мне помирать не страшно… Но вы? А впрочем… — он замер на пару секунд, закрыв глаза. — Давайте попробуем. У вас сохранился мой дрейдл?

Я похлопал себя по карманам штанов, затем вспомнил, как держал его в руке… Виновато посмотрел на старика. Он только вздохнул.

— Ничего. Жалко, конечно, но — обойдемся. Держите!

Он протянул кубик. Я взял, и подумал: на волчке были крайние значения: «ничего» и «всё». Единица — это не «ничего»…

Нужно изменить вероятность. Подобрав булыжник, я затер о его шершавую поверхность одну грань.

— Залезайте! — присев перед Кидальчиком, я подставил спину. Он, кряхтя, забрался, сцепил руки у меня под подбородком… Старик был легкий, как перышко.

Подобравшись к самому краю, я подбросил кубик, одновременно «щелкнув» изо всех сил, затем поймал, и… побежал вниз. За спиной раздался каменный стон. Как будто сама твердь земная, не выдержав, расступилась…

Закрыв глаза, я несся, едва касаясь земли. Как будто у меня вдруг выросли крылья. Это было… невероятно. Бег силы — так, кажется, учил Карлос Кастанеда.

Если жива Ассоль… Если Кидальчик не помрет от перенесенных лишений… Если мы выберемся… В спину дохнуло жаром. Нефть! Она всё-таки загорелась!

В небо полетели клубы черного, жирного дыма, злой ветер рвал их в клочья.

ГЛАВА 23

ДЖОН ТРАСК, ЛОНДОН

СПРУТ работал! Данные, поступая от других программ, таких, как Удильщик, Игрок, Политик, выстраивались в логические цепочки взаимосвязанных фактов. Весь мир предстал в виде столбцов цифр. Теперь его можно умножать, делить, складывать и вычитать.

На пробу Траск взял цифры из разных колонок, и попросил СПРУТа визуализировать модель на симуляторе. То, что он увидел, потрясло до глубины души… А ведь можно действовать и «от противного» — думал он, развлекаясь на игровом тренажере. «Заказывать» ряд предполагаемых изменений и поручать СПРУТУ перетасовывать коды таким образом, чтобы заставить экономику, масс-медиа, государственные аппараты действовать так, как ему хочется…

Вот например: маленькая славянская страна: нужно, чтобы там случилась революция. Чтобы разные политические фракции, неумеренно расплодившиеся вследствие демократии, этого бича современности, набросились друг на друга, как голодные шакалы… Пусть у них там всё полетит к чертям! Что для этого нужно?…

СПРУТ выдал план: кого подкупить, кого подмазать, кого просто убрать, — множество мелких, на первых взгляд не связанных событий, которые сложились в беспроигрышную комбинацию.

Наконец-то! Пьянящий вкус победы был немного отравлен тем, что Траск и сам не понимал, как это у него получилось. Если бы он имел воображение, то мог бы сказать, что СПРУТ просто возник в одну из бессонных ночей, подкрепленных неумеренными дозами кофеина и виски… Но дело сделано! Он победил.

Для начала Траск приказал разработать план уничтожения империи Каталиадиса, причем всё должно было выглядеть как фатальное стечение обстоятельств: забастовки на заводах из-за увеличения рабочего дня при общем снижении зарплаты, длительные отключения электроэнергии, что привело к массовой порче продукции, аварии грузовиков… Отличный результат дали кампании по дискредитации в социальных сетях, приведшие к тому, что целые сегменты рынка перешли в другие руки…

Продемонстрировав модель ликвидации своему помощнику, Траск добился от толстяка меланхоличного взгляда и еще более кислого вида, чем обычно:

— Я могу претендовать хотя бы на мизерную пенсию, хозяин?

— Что ты несешь?

— Вы более не нуждаетесь в моих услугах, сэр. Не могу не признать, что новая программа стоит четырех таких аналитиков, как я…

— А кто будет варить кофе и ходить за хот-догами?

— Ваша правда, сэр. На большее я не гожусь.

Я не собираюсь тебя жалеть, Андрэ! Хочешь быть полезным — старайся.

ГЛАВА 24

АЛЕКС МЕРФИ, СИРИЯ.

Осторожно спустив на землю старика, я повернулся к крепости. Теперь это просто руины на высоком холме… Из центра поднимается плотный столб черного дыма.

Припадая на ногу, Кидальчик встал рядом. Оглядев разрушенную тюрьму, он посмотрел на меня:

— Вы страшный человек, друг мой. С вами стоит исключительно дружить.

Голос у него был усталым и надтреснутым, но язвительные нотки появились вновь.

Я оглядел окрестности. От подножия мы отошли метров на пятьсот… Где она? Может, с другой стороны?