Богач, бедняк

— «Зависит, зависит», вот заладил, — недовольно проворчал Калдервуд. Потом засмеялся: — Кто это когда-то высказал мысль о нетерпеливости юности? Ну, что скажешь, если я предложу тебе должность помощника менеджера? Такая должность тебя устраивает?

— Нет, она для новичков, — решительно отверг его предложение Рудольф.

— Может, вышвырнуть тебя из моего кабинета? — со злостью произнес Калдервуд. Его водянистые глаза мгновенно покрылись ледяной коркой.

— Я не хочу показаться вам человеком неблагодарным, — твердо сказал Рудольф, — но не желаю оказываться в невыгодном положении. К тому же у меня есть другие предложения…

— Значит, ты хочешь удрать отсюда в Нью-Йорк, как и все эти молодые глупцы? — спросил рассерженный Калдервуд. — Завоевать город в первый же месяц, потом болтаться на всех веселых вечеринках?

— Не совсем так, — спокойно ответил Рудольф. Он и сам понимал, что пока не созрел для Нью-Йорка. — Хотя мне на самом деле нравится этот город.

— Губа не дура, — сказал Калдервуд. Он снова сел за стол, и теперь от него до Рудольфа долетали какие-то странные звуки, похожие на легкие вздохи. — Послушай, Руди, — снова начал он. — Я уже далеко не молодой человек. Доктор говорит, мне нельзя уже столько работать, пора снизить рабочую нагрузку, не волноваться по пустякам. Передать помощнику всю полноту ответственности — так он выразился. Почаще отдыхать, если хочу продлить свою жизнь. Ну, обычный врачебный треп, что от него возьмешь? У меня — высокий процент холестерина. Это у них новая страшилка: пугать тебя высоким содержанием холестерина в организме. В любом случае, в этом есть определенный здравый смысл. У меня нет сыновей… — Он бросил взгляд на трех своих дочерей на фотографии. Трижды они предали его светлые надежды на наследника. — После смерти отца я все здесь сделал сам, своими собственными руками. Кто-то должен мне помочь продолжить дело. И мне не нужны эти высокомерные сопляки с большими связями, выпускники разных там бизнес-школ, которые являются к тебе и начинают требовать доли в твоем деле после двух первых недель работы. — Опустив голову, он поглядывал на Рудольфа из-под мохнатых черных бровей, словно снова и снова оценивал его. — Начнешь со ста долларов в неделю. Через год будет видно. Ну, справедливо это или несправедливо? Как считаешь?

— Справедливо, — согласился с ним Рудольф. Он рассчитывал только на семьдесят пять.

— У тебя будет свой кабинет. В старой упаковочной на первом этаже. На двери, как и полагается, табличка — «Помощник менеджера». Но мне хотелось бы почаще видеть тебя на торговых площадях во время работы. Ну, по рукам?

Рудольф протянул ему руку. Калдервуд пожал ее с такой силой, что никак не скажешь, что перед тобой человек с повышенным содержанием холестерина в организме.

— Наверное, ты сейчас захочешь немного отдохнуть, взять отпуск, — сказал Калдервуд. — Не могу тебя за это осуждать. Сколько хочешь: две недели, месяц?

— Я буду здесь завтра, в девять утра. — Рудольф поднялся со стула.

Калдервуд улыбнулся. Блеснули его протезы. По-видимому, он Рудольфу не верил.

— Остается только надеяться, что я не совершил ошибку, — сказал он. — Значит, увидимся завтра утром.

Когда Рудольф вышел из кабинета, он снова перевернул письмо и своей большой рукой с квадратной мясистой ладонью поднял со стола авторучку.

Рудольф медленно шел по магазину, поглядывая на прилавки, продавцов, покупателей. Теперь он по-другому смотрел на все и на всех — оценивающими глазами владельца. У выхода снял с руки свои старенькие часы, надел новые.

Брэд дремал на жарком солнышке за рулем, но открыл глаза, когда Рудольф взялся за дверцу машины, и сразу выпрямился.

— Есть новости? — спросил Брэд, заводя мотор.

— Старик сделал мне подарок. — Рудольф поднял руку, показывая приятелю часы.

— У него доброе сердце, у этого старика, — Брэд съехал с тротуара.

— Стоят сто пятнадцать долларов, — похвастался Рудольф. — Сам видел в отделе часов. Если оптом — то пятьдесят. — Он ничего не сказал Брэду о своем обещании мистеру Калдервуду явиться на работу завтра в девять утра. Собственность Калдервуда — это вам не манящая, цветущая страна по названию Оклахома.