Богач, бедняк

— У вас добрая, отзывчивая душа, Джордах, добрая душа. Я сразу вас выделил из всех. Один серьезный человек среди множества легкомысленных. Сострадание среди беспощадности. Поиск знаний там, где другие ищут только карьеру. О, я внимательнейшим образом следил за вами, следил все годы вашей учебы, Джордах. Вы пойдете далеко, смею вас заверить. Помяните мои слова. Я обучаю молодых людей уже более двадцати лет, через мои руки прошли тысячи, у них от меня не было секретов, и их будущее никогда не было для меня тайной за семью печатями. Помяните мои слова, Джордах.

Дентон покончил с супом, и официантка тут же принесла его гамбургер и кофе.

— И вы не станете добиваться своей цели, тираня своих же коллег, — продолжал высокопарно Дентон, вонзая вилку в мясо. — Я знаю ваш склад ума, я знаю ваш характер. Я наблюдал за вами долгие годы. У вас есть кодекс чести, у вас есть чувство собственного достоинства, у вас разборчивая душа, благородный ум. От этих вот глаз, Джордах, не спрячешься. Они замечают все, не только в аудитории, но и за ее стенами.

Рудольф молча ел, ожидая, когда выдохнется его хвалебный запал, понимая, что Дентон собирается попросить его о чем-то, если настолько словоохотлив перед тем, как перейти к делу, изложить свою просьбу.

— До войны, — все не успокаивался Дентон, яростно пережевывая гамбургер, — было куда больше молодых людей вашего склада, более прозорливых, более дальновидных, честных, и на них всегда можно было положиться. Многих из них нет сейчас в живых, они были убиты в местах, названия которых давно стерлись из нашей памяти. Ну а нынешнее поколение… — он печально пожал плечами, словно приходя в отчаяние от этой мысли. — Коварное, лицемерное, расчетливое. Все хотят все получить даром. Вы придете в ужас, если я вам скажу, с каким откровенным надувательством мне приходится сталкиваться на каждом экзамене, в курсовых работах. Ах, если бы у меня только были деньги. Я бы убежал из этой страны сломя голову и стал бы жить на острове. — Он нервно посмотрел на часы и с таинственным, заговорщическим видом огляделся по сторонам. В соседней кабинке никого не было, а четверо или пятеро посетителей, сгорбившихся над стойкой, находились далеко, вне пределов слышимости их разговора.

— Ну, думаю, пора перейти к сути дела. — Дентон еще больше понизил голос, наклонившись над столиком. — Джордах, я попал в беду!

Сейчас он попросит у меня адрес подпольного акушера, взволнованно подумал Рудольф. Он уже видел броские газетные заголовки: «Любовь на студенческой лужайке», «Профессор истории попадает в скверную историю с юной студенткой»…

Рудольф старался ничем не выдавать своей тревоги и сосредоточиться целиком на еде. Гамбургер был такой толстый, сочный, картошка вся пропитана маслом.

— Вы слышали, что я сказал? — прошептал Дентон.

— Вы сказали, что попали в беду.

— Совершенно верно. — В его голосе прозвучала профессорская нотка одобрения. Ясно: его студент его внимательно слушает. — В большую беду, — Дентон уже неторопливо попивал кофе. Сократ с чашечкой цикуты[57]. — Они напали на меня.

— Кто это «они»?

— Мои враги. — Глаза Дентона внимательно выискивали в баре его врагов, переодетых в работяг, потягивающих из кружек пиво.

— Когда я учился в колледже, — возразил Рудольф, — мне казалось, что вас все любили.

— Существуют разные подводные течения, — сказал Дентон, — водовороты, пучина, и студент о них и понятия не имеет. На кафедрах, во властных кабинетах. В кабинете самого президента. Я слишком был со всеми откровенен, не умел держать язык за зубами, и это мой главный недостаток. Я — человек слишком наивный, я поверил в миф об академической свободе. Мои враги только ожидали благоприятного момента. Заместитель заведующего кафедрой. Мне следовало его давно, еще несколько лет назад, уволить, эту безнадежную бездарь. Но я не сделал этого, пожалел его, и вот она, достойная раскаяния жалость! Этот заместитель хочет занять мою должность: давно вел на меня досье, записывал какие-то слухи, которые он собрал за стаканом вина, фразы, вырванные из контекста, всевозможного рода инсинуации. Они собираются принести меня в жертву, Джордах.

— Не могли бы вы поподробнее объяснить мне, что на самом деле происходит? — спросил Рудольф. — Тогда я посмотрю, чем смогу вам помочь.

— Конечно, конечно, вы сможете мне помочь, — Дентон отодвинул от себя тарелку с наполовину съеденным гамбургером. — Они наконец нашли свою ведьму. Эта ведьма — ваш покорный слуга!

— Я не совсем понимаю…

— Охота за ведьмами, — сказал Дентон. — Вы же читаете, как любой гражданин, газеты, не правда ли?.. Прогнать коммунистов из всех учебных заведений.

Рудольф невольно засмеялся:

— Вы же не коммунист, профессор, и вам это прекрасно известно.

— Потише, мой мальчик. — Дентон беспокойно огляделся по сторонам. — Не надо кричать на всю страну на эту тему!