Боги Бал-Сагота

Тут вижу – передо мной женщина. Свет в переулке – только из открытой двери, да и того мало, но мне хватило разглядеть, что это негритянка. Во что была одета, не могу сказать. Кожа у нее не чисто черная, а светло-коричневая или желтая. Так почудилось в том жидком свете. Я от удивления аж остолбенел, а она говорит мне: «Иди скажи Джиму Гордону, что я пришла за ним».

Я ей: «Ты кто такая, черт возьми, и кто такой Джим Гордон?» В ответ слышу: «Он сидит за столом в той комнате – скажи ему, что я пришла!»

У меня враз по всему телу мурашки, сам не знаю почему. Поворачиваю обратно в комнату, спрашиваю: «Ты Джим Гордон?» Человек за столом поднимает голову, лицо у него бледное, щеки ввалились. Говорю: «Тебя там зовут». А он: «Приятель, кто меня хочет видеть?» Отвечаю: «Квартеронка у черного хода».

Он тут же вскакивает и опрокидывает стул вместе со столом. Я к стеночке, подальше от полоумного. А у него глаза – дикие! Что-то невнятно кричит – и бегом к открытой двери. Глянул свирепо наружу, а из темноты вроде как смех. Он снова в крик, выхватывает револьвер и на кого-то наводит, а на кого – мне не видать.

Потом вспышка, я чуть не ослеп, страшный грохот, а когда дым чуток рассеялся, этот ковбой уже валяется в дверях, с головы до ног в крови. Из его черепа ползут мозги, правая рука – кровавый сгусток. Тут уж я с криками к бармену, в зал салуна. Знать не знаю, в женщину стрелял Гордон или нет, и была ли ответная пальба. Я слышал только один выстрел – тот, которым разорвало револьвер.

Отчет коронера

Мы, коронер и присяжные первичного дознания, проведя исследование останков Джеймса Э. Гордона, уроженца города Антиок, штат Техас, пришли к выводу, что смерть наступила в результате неумышленных огнестрельных ранений, вызванных взрывом револьвера покойного, каковой, по-видимому, не извлек ветошь из ствола оружия после завершения чистки. В канале ствола найдены обгоревшие фрагменты ветоши. Вероятно, это был лоскут женского платья в красно-зеленую клетку.

Подписи:

Дж. С. Ордли, коронер

Ричард Донован

Эзра Блейн

Джозеф Т. Деккер

Джек Уилтшоу

Александр В. Уильямс

Черная гончая смерти

1. Убийца во тьме

Тьма египетская! Неприятно яркое словосочетание, намекающее не только на темноту, но на прячущуюся в ней незримую опасность. На тварей, скрывающихся в тенях от света дня. На крадущиеся формы, рыскающие у грани нормальной жизни.

Подобные смутные мысли проносились в моем мозгу, пока я на ощупь пробирался по узкой тропе посреди соснового леса. Мысли, которые, наверняка, посетят любого, кто рискнет посреди ночи вторгнуться в этот пустынный, густо заросший лесом речной регион, который черное население по какой-то своей загадочной причине называет Египтом.

За пределами погруженной во тьму адской бездны вряд ли существует столь же кромешная темень, какая царит в сосновом лесу. Тропа была едва угадываемым следом, вившимся между двух стен непроглядной черноты. Я следовал ей, руководствуясь интуицией лесного обитателя в той же мере, сколько остальными пятью чувствами, двигаясь так быстро, как мог, но в моей торопливости была скрытность, а слух необычайно обострился. Эта осторожность происходила вовсе не из пугающих догадок, порожденных тьмой и тишиной. У меня были вполне земные причины для опасений. Среди сосен, как утверждали негры, может бродить сколько угодно привидений с разверстыми окровавленными глотками и людоедскими аппетитами, но я боялся не их. Я прислушивался, не хрустнет ли ветка под широкой стопой, не раздастся ли звук, предвозвещающий убийственный удар из черных теней. Существо, которое, как я полагал, бродило по Египту, было опаснее любого бормочущего призрака. Этой ночью самый ужасающий чернокожий головорез в этой части страны бежал от рук закона, оставив за собой череду чудовищных смертей. Вдоль реки ищейки с лаем прорывались сквозь низкую поросль, а мужчины с сосредоточенными взглядами и винтовками наготове обыскивали густой кустарник.

Они искали его в ближайшем окружении разбросанных повсюду поселений чернокожих, зная, что, оказавшись в трудной ситуации, негр непременно станет искать компании себе подобных. Но я знал Топа Брэкстона лучше других. Он был невероятно примитивен и настолько близок к животному, что мог ринуться в необитаемые дикие леса и, как кровожадная горилла, жить в совершенном одиночестве, устрашившем бы любого другого представителя его расы.

Поэтому, пока охота двигалась в ином направлении, я в одиночестве отправился в Египет. Но я проник в непроходимую лесную гущу не столько чтобы отыскать Топа Брэкстона, сколько оповестить другого местного обитателя о его присутствии. В глубине соснового лабиринта проживал в одиночестве белый человек со своим слугой, и долгом любого было предупредить их о том, что возле их жилища может слоняться кровожадный убийца.