Боги и не боги

Когда он проходил мимо Дэвлина, то задержался на секунду.

– Баронет, скажите, а если активировать рядом с вами ангельский артефакт, я увижу такой же ожог над вашим сердцем?

– Нет, ваше высочество, я бы никому не позволил нанести Печать на свою кожу.

Принц вышел, а демон медленно подошел и уселся на диван, глядя на меня. Он не пытался как-то помочь, не сочувствовал. Он просто смотрел. Оценивающе и с некоторым интересом, будто на диковинное животное.

– Сегодня, графиня, вы превзошли саму себя.

– Спасибо, что не убил его, – тихо проговорила я, окончательно откидываясь на диванные подушки.

– У тебя дома? Это было бы слишком легкомысленно. Я убью его потом.

– Дэвлин, он обещал никому ничего не говорить…

– Это – не обсуждается.

– Пусть он лучше думает, что просто я балуюсь демонологией. Если он умрет – это будет куда подозрительнее.

Демон немного подумал.

– Хорошо. Мы подождем пару недель и посмотрим, что он будет делать. Но ты…

– Мы с Вэлем хотели осмотреть Красный замок. Поедем завтра. Я буду там, пока все немного не утрясется. Вам же нужно собраться в эту поездку?

– В какую?

– Ты сказал про прокол Хаоса…

– Мы не найдем его, пока он совсем маленький.

– Тогда какие у нас планы?

– Вы с Вэлем смотрите Красный замок, мы присоединимся к вам к концу недели. Турнир. Приглашение, ты помнишь? Это практически окончательная легализация, как говорит Эрик. Заодно хоть отдохнем. Вернемся – съездим на несколько дней помочь моей сестре. Отец просил. Потом неделя празднований дня Зимнего Солнцестояния. А где-то еще через неделю заражение Хаосом станет достаточное, чтобы с ним разобраться. Тогда и поедем.

– Понятно…

– Ладно, вставай. Нужно возвращаться.

– Мне очень больно, – пожаловалась я, пытаясь как-то прикрыться воротником.

– Да, – проговорил бесчувственный мэтр Купер, – надо думать.

Понятно. Значит, очень сильно недоволен, что, впрочем, и понятно.

Я с трудом встала на ноги.

– А почему у меня так гудит голова?

– Крис, – проговорил демон, – вот как мы поступим, я донесу тебя до твоей кровати, в Замке, потом достану клеверную эссенцию, а потом ты проведешь вечер у меня в библиотеке. И ты выйдешь оттуда только после того, как сможешь мне сама внятно ответить на вопрос, что такое Печать. Нельзя быть настолько неграмотной в таких простых вопросах.

Я согласилась. Что мне оставалось еще?

За этот вечер я выяснила массу полезного. Например, то, что я зря обидела его, сказав, что я – его собственность. Моя отметина служила, по сути, трем целям: усиливать способности к магии огня, позволить меня найти в любой момент и говорить сущностям из Инферно и Хаоса, что меня нельзя трогать. А еще что я представляю собой огромную ценность для кого-то из представителей княжеского Дома Багрового Пламени, и попытавшийся протянуть ко мне лапы столкнется с очень недовольным высшим демоном.

Возможность устроить продемонстрированный как-то паралич шла бонусом и была гарантией, что человек не попытается напасть на владельца Печати.

Он не надел на меня ошейник, как я это видела раньше, он сделал мне подарок, по сути, просто обещая защищать в любой ситуации. До сих пор, судя по книгам, подобные подарки делались только после договора и в обмен на душу. Обжигала меня тоже не сама Печать, а сила Эмпиреев, к которой на месте такого знака просто появлялась уязвимость. В случае, если эта сила была агрессивной природы, как излучение Ока.

Вот так.

Конечно, никто меня в библиотеке не запирал, но вышла я оттуда, чувствуя себя полной дурой. Дэвлин сидел в кабинете и листал какую-то книгу, я забралась в кресло с ногами и молчала, не желая ему мешать. Наконец, он отложил толстенный фолиант и посмотрел на меня.

– Ну что? Разобралась?

– Прости меня…

Он только покачал головой.

– Идем.

Маг захватил бутылку «Драконьей крови», и мы спустились к площадке для купания. Он сел на край, сняв обувь, так что стопы его оказались в воде, и я примостилась рядом. Мэтр Купер сделал глоток и передал бутылку мне.

– Почему ты такая любопытная в одних вещах, совершенно не в состоянии выяснить нужную тебе информацию – в других?

– Мне это даже не пришло в голову.

Мы помолчали.

– Это проблема разных понятийных категорий.

– Я не понимаю.