Боги крошечных миров

От солнечных лучей, игравших в серой глади моря, заболели глаза. Она жмурилась, прижала к переносице тыльную сторону ладони. Пришлось обернуться к столу, чтобы заодно вернуть короля на доску, и Орлана замерла, увидев, что там творится. Армия чёрных была разбита, и все сильные позиции заняли белые. Их мощный строй теснил к краю доски чёрного ферзя. Он остался один, без помощи и поддержки.

Орлана повертела короля в пальцах. Так и не решив, куда его приткнуть, она произнесла:

— Ясно, что Эйрин чего-то испугалась. Но всё равно, пока не будет доказательств, я не стану обвинять Аластара. И никого другого.

— Я знал, что ты это скажешь. — Орден теперь скрестил руки на груди, и говорил словно не с ней, блуждая взглядом по замысловатой лепнине потолка. — Если не веришь на слово, всегда можно проверить.

— И как мне это сделать? — поинтересовалась Орлана.

— Это уже сама думай. — Он прикрыл глаза, давая понять, что разговор окончен. — И кстати, придумай что-нибудь, чтобы удержать Амира возле себя. Маловероятно, конечно, но вдруг он куда-нибудь соберётся улизнуть.

Орлана поджала губы и поставила чёрного короля на доску — рядом с ферзём.

* * *

Если хорошо приглядеться, то на берегу моря можно было заметить две фигурки — с высоты третьего этажа имения они казались игрушечно-шахматными. Там тяжёлые волны металлического цвета облизывали каменистый берег и оставляли на валунах искристые брызги.

Идущая у самой кромки прибоя Орлана замерла и подала руку спутнику. Он проворно подхватил протянутую ладонь и помог императрице перебраться на следующий камень. Трепетали от ветра полы их плащей, и сверкали драгоценные камни на наряде мужчины.

Руки Орланы были без перчаток, хоть ветер нёс с моря осенний холод. Она замерла напротив спутника, что-то рассказывая ему. Тот рассмеялся, подняв лицо к небу, потом подхватил её пальцы, коснулся губами.

— Вот, — сказал Орден, возвращая на место отодвинутую плотную штору. Искры света потухли в стеклянных дверцах шкафов. — Орлана никак замуж собралась.

Аластар молча стоял рядом и всё ещё смотрел в окно, словно даже за плотной шторой мог рассмотреть две игрушечно-шахматные фигурки. Он был спокоен, только снятыми перчатками один раз ударил по подставленной ладони. Звук вышел, как от хлыста.

— Не понимаю, как долго можно вот так стоять столбом? — осведомился Орден, откидываясь на спинку стула Орланы. Неясно, о ком он говорил: об Аластаре, или о парочке, замершей у самого прибоя.

— Я вернусь позже, — холодно произнёс Аластар и вышел из кабинета.

Когда хлопнула дверь, Орден снова отодвинул штору: две фигурки ещё стояли на берегу, беседуя о чём-то, и Файзель размахивал руками, то переступал с камня на камень, едва ли не показывая Орлане театрализованное представление.

— Ну как дети неразумные.

Орден тяжело вздохнул и, подтянув к себе ежедневник императрицы, принялся по-хозяйски его листать.

— Принципус, у меня к вам предложение, — сказала Орлана, принимая его протянутую руку. Ладонь Файзеля, обтянутая тонкой бархатной перчаткой, ощущалась тёплой и чуть влажной от морских брызг.

— Я всегда считал, что в таких вопросах инициатива должна исходить от мужчины, — рассмеялся он и подхватил край норовящего улететь плаща. — Ещё не замёрзли?

Здесь было ветрено и сыро, но зато — весь пологий берег виден, как на ладони, и до скал — шагов сто. Здесь их не смогли бы подслушать. Именно таким мыслям следовала Орлана, когда после обеда увела Файзеля из имения.

— Благодарю за заботу, но ещё нет. — Она переступила с одного сырого камня на второй. — Я хотела попросить вас немного о другом. Скажите, ведь у вас есть шпионы в Альмарейне? Ну не прибедняйтесь. Я же знаю, что есть.

Файзель уморительно сморщился, и Орлана не выдержала — рассмеялась. Делая вид, что сдался под гнётом доказательств, он развёл руками:

— Вот вы и улыбнулись. А почему вы вдруг заинтересовались моими шпионами? Они как будто бы никому зла не причинили. Так, подглядывают за мелкими чиновниками.

Орлана отвернулась к морю, к туману, застилающему горизонт. Ветер здесь пах совсем не так, как в столице. Там он нёс аромат яблок и травы, а изредка — холодной воды Сантарина. Здесь в его симфонии появлялся отчётливый привкус снега и крови.

— Видите ли, мне нужно будет услышать непредвзятое мнение о том, что происходит в моей столице.

— Возникли какие-то проблемы, моя несравненная леди? — Файзель склонил голову на бок, разглядывая Орлану как будто через увеличительное стекло капель солёной воды. У неё из причёски выбилось уже несколько прядей, и теперь они трепетала на ветру. Сколько Орлана не заправляла их за уши, всё равно выскальзывали.

— Никаких проблем, уверяю вас. Просто хотела убедиться кое в чьей преданности.

— Понимаю.

«Понимаешь…» — мысленно вздохнула Орлана. — «Глаза заблестели, уже почуял аромат чужих неприятностей».

Но другого выхода у неё не было: весь замковый гарнизон, хоть и не официально, но фактически подчинялся Аластару. Аграэля не было в столице, а другим советникам она не доверила бы и своих шпилек.

— В качестве платы я предлагаю оказать вам любую посильную услугу.