Боги вернулись

Профессор без труда переключился на новый вопрос, было видно, что он его не раз обдумывал.

– Если говорить о крупных религиях – их создавали всё те же наместники тёмных (люди с изменённой генетикой) – как инструмент покорения и приручения народов. Христианская и мусульманская религии создавались под их влиянием, но для разных народов. Христианство было адаптировано под народы Европы. Мусульманство – под народы Ближнего Востока, Азии и северной части Африки. Преследовалась всё та же цель – разделить народы по вере. Каждая религия считает правоверным именно свой народ, и этим между ними вбивается клин на века. Кроме основных, создавалось множество других религий, но не все они стали популярными и определяющими. Что касается Православия, оно ближе к Правовере, к тому язычеству, которое тысячелетия существовало у руссов. В этом немалая заслуга Сергия Радонежского и его сподвижников. Они внесли в христианскую веру культ старых Богов, просто заменили все старые названия на христианские и сохранили многие традиции Правой веры. Позднее, в ходе петровских церковных реформ, Православие Сергия Радонежского было сильно искажено. Тем не менее, у Православия есть несомненные плюсы. Эта вера помогает объединять нацию, сохранять здоровую мораль, душу народа, удерживает людей от грехопадения и в какой-то степени защищает людей от влияния тёмной стороны.

Профессор ещё не закончил говорить, а у слушателя наготове новый вопрос. Илья давно по нему определился, но хотел лишний раз удостовериться в его правильности.

– Хорошо. На Руси установилось христианство, а войны продолжаются до сих пор, и до сих пор не прекращаются попытки уничтожить "самый непокорный народ". Почему Россию не оставят в покое? Почему не признают, наконец, что мы уже такие же, как они?

Глумов, практически, повторил то, о чём ранее поведала Вера.

– Последнее тысячелетие было самым тяжёлым в истории Руси. Это был период прямого противостояния руссов, в которых сохранилась сильная генетика человека разумного, с подконтрольным тёмным силам Западным миром. Это отмечала и Вера Ивановна: Русь ломали, сжимали, скручивали, испытывали на удар и веру… Делалось всё, чтобы разложить знать русского государства, закабалить простой народ, вытравить из его души всё светлое, чистое и заменить на гнусное, грязное, зверское. Всё было подчинено одной цели – уничтожить народ, сохранивший память о предках, служивших Светлым Богам. Западный противник всеми способами искажал историю потомков Великой расы, прежде всего славянских народов, стравливал их между собой. Чтобы каждое последующее поколение как можно меньше знало правды о поколении предыдущем. Чтобы народ знающий превратился в народ безграмотный, рабский. Большая часть народов мира давно стала рабами оккупантов, подчинилась им физически и духовно, но генетику и душу самого непокорного народа они так и не смогли изменить. После самых жестоких поражений руссы каждый раз возрождались вновь. Именно поэтому политика прямого уничтожения руссов продолжается по сей день.

В эту политику вписывается весь ход истории последнего тысячелетия, все наиболее крупные вехи: крещение Руси; её раздробление на отдельные княжества; войны с татарами, тевтонцами, поляками…; свержение династии Рюриковичей, собравших русские земли в единое царство; закабаление русского народа крепостным правом; война с объединённой Европой во время нашествия Наполеона; Первая мировая война; Октябрьская революция семнадцатого года и Гражданская война; попытка ставленника тёмных Троцкого сжечь русский народ в топке "мировой революции"; Вторая мировая война; контрреволюция тысяча девятьсот девяносто первого года…

– Михаил Николаевич, извините, задам вопрос, который, на мой взгляд, не совсем вписывается в программу тёмных. Почему рабы золота, которым выгодно держать людей в повиновении с помощью религий, в двадцатом веке допустили атеизм?

Вопрос Ильи поворачивал беседу в несколько иное русло. Профессор встал и прошёлся перед собеседником как лектор перед аудиторией. Было заметно, что однообразное сидение на скамейке утомило его больше, чем разговор. Илья в знак солидарности тоже встал, но Глумов взмахом руки приказал сидеть. Илья сел, и лекция неспешно потекла дальше.