Богиня Луны Древнего народа

— Он не понимает, что делает, — сквозь зубы выдавила я. — Ему здорово попало. Страшно болит голова. У него провал в памяти: он не может вспомнить, как здесь оказался и даже боль снять не может, потому что забыл, как это делается.

Я остановилась. В мыслях была полная сумятица, причём, я хорошо понимала, что это были не мои мысли. Мне — нет, не мне! Стэнну! — вдруг захотелось оказаться подальше от этого места, чтобы можно было отдохнуть, чтобы прошла мучительная боль, чтобы сошло это страшное напряжение, в котором он почему-то пребывал уже довольно долгое время. Я сделала ещё шаг — и вдруг словно провалилась куда-то. Но полёт закончился практически сразу, пожалуй, и секунды не прошло. Я открыла глаза и огляделась.

Я оказалась в каком-то довольно неприятном месте. Грязная болотная жижа чавкала под ногами, почва была предательски ненадёжна и, пружиня под ногами, в любой момент могла раскрыться зияющим провалом в чёрное небытие. Неба не было видно — длинные стволы худосочных, почти голых снизу и с жидкими кронами наверху, деревьев стояли так часто, что скрывали его, создавая пасмурный полумрак.

Я застыла, не решаясь сделать ни шагу. Когда-то в детстве я посмотрела фильм, в котором с жуткой достоверностью была показана гибель девушки, тонущей в болоте. С тех пор болота вызывали у меня суеверный ужас. И меньше всего на свете я желала искать Стэнна в этих топях. Но моего желания, конечно, никто не спрашивал…

Я огляделась в поисках своих спутников, но их нигде не было. Неужели я одна смогла прорваться за Стэнном в это мрачное место? Талисман помог мне, но опять оставил меня одну, без поддержки друзей.

Тут я почувствовала чей-то взгляд и испуганно обернулась.

В двух шагах от меня, на болотной кочке, покрытой блёкло-ржавым мхом, сидел небольшой старичок с зеленоватым цветом лица, длинной бородой и огромными, чуть не на пол-лица, глазищами.

Я испуганно отшатнулась:

— Ой… вы меня напугали. Здравствуйте…

— Здорово, коли не шутишь, — проскрипел старик. — Откуда тебя черти принесли?

— Если бы черти, — вздохнула я. — Талисман меня сюда привёл. А вы кто? Как вас звать-величать?

— Болотник я, — проворчал старик и поинтересовался: — Нашла своего колдуна?

— А вы откуда про него знаете? — изумилась я.

— Дак у нас всё болото вчера на дыбах стояло, с конференцией с вашей. Сам-то я не глядел, а вот кикимора моя мне потом все уши прожужжала, расщеколда. И портреты показывала.

— Ой, тогда вы, может быть, видели Стэнна? Я по его следу иду, а след меня сюда привёл. Он где-то здесь должен быть.

— Не видел я его. Не припоминаю, — покачал головой старик.

— Как же так, — растерялась я. — Талисман меня сюда привёл, Стэнн где-то здесь был.

— Когда был-то?

— Вчера, — погрустнела я. — Как раз тогда, наверное, когда мы конференцию проводили.

И помертвела от мысли, что могло случиться со Стэнном на болоте, учитывая, что попал он сюда в полубессознательном состоянии.

— Не боись, жив он, — словно прочитав мои мысли, сказал старичок. — Я живых мог не увидеть, а тонущих я всегда чувствую. Не было у нас тут таких ни вчера, ни сегодня.

Я облегчённо перевела дух и просительно посмотрела на деда:

— Дедушка, пожалуйста, помогите мне. Боюсь я одна по следу идти. Проводите меня.

— А ты тут и не пройдёшь, — пожал плечами болотник. — Как твой колдун прошёл — не ведаю, разве что, по воздуху шёл. Нет у нас тут дороги для человека. Кочки далеко друг от друга расположены.

— А для кого есть?

— Ну… волк-оборотень пройти может. Оборотни — они вездеходы, скакать далеко могут.

— Да где ж его взять-то? — с отчаянием спросила я. — Волка-то этого? У вас есть знакомый оборотень?

— Знакомый-то есть, да не здесь он сейчас. Отдыхать на юг уехал. Надоело ему по болотам бегать, решил на морском песочке позагорать.

Я чуть не заплакала от охватившего меня отчаяния.

— Ты чего, валандай, девке голову морочишь? — услышала я за своей спиной визгливый голос и, подскочив от неожиданности, резко оглянулась.

Позади меня стояла невысокая женщина, одетая, несмотря на лето, в меховую телогрейку, и длинную юбку из непонятного материала. Я сперва подумала, что на неё рыболовная сеть намотана. Впрочем, может, так оно и было?

Длинный крючковатый нос и маленькие бегающие глазки обаяния ей не добавляли. Зато волосы были шикарные — длинные, до земли, густые, с изумрудным оттенком, они обволакивали всю фигуру женщины и завораживали глаза своей пышностью и густотой.

— Ей помощь срочная нужна, а ты тут лясы точишь! — продолжила пилить деда женщина. — Под иго иномирное захотел, колупай недоделанный?

И обратилась ко мне:

— Мимозыря мой правду бает, не пройти здесь человеку. А он сам по следу не пройдёт, толку не хватит. Если б тонул кто — тут он завсегда первый прибежит, полюбуется. А так — нет, не найдёт. Вишь, как получается — ты найдёшь, да не пройдёшь, а он пройдёт, да не найдёт.

— И что же делать? — я уж и не знала, как остановить эту льющуюся без продыху болтовню.