Богиня. Тайны жизни и смерти Мэрилин Монро

Бобу Джозефи, приятелю Миллера из Коннектикута, Мэрилин сказала, что суть записей Артура сводилась к следующему: «Мой Бог, я женился на той же самой женщине». Смысл состоит в том, что в Мэрилин он увидел черты, напоминавшие ему качества его первой жены, Мэри Слэттери. Это открытие повергло Мэрилин в уныние, потому что, со слов Джозефи, она сказала, что Миллер «ненавидел» свою первую жену. Годы спустя Мэрилин уже как будто утверждала, что в своих записях Миллер называл ее «шлюхой».

В том, что записи эти действительно существуют, сомневаться не приходится. Долгое время они находились в руках Паулы Страсберг. Сам Миллер по поводу записей ничего не говорил. Не прошло и двух лет после смерти Мэрилин, как появилась его более чем противоречивая пьеса «После грехопадения» (After The Fall), в которой явно описывается совместная жизнь драматурга с Мэрилин. Разумеется, не стоит делать поспешных заключений, опираясь на произведение художественной литературы, тем не менее следует заметить, что Миллер включил в пьесу эпизод, когда героиня обнаруживает злополучные записи.

В пьесе «После грехопадения» прототип Мэрилин, «Мэгги», гневно просит мужа не путать ее с бывшей его женой. Супруг отвечает: «Это точно. То, что двух столь различных женщин я смог упрекнуть в одном и том же грехе, означает, что круг замкнулся. И я увидел самое худшее, что мог себе представить, — что я не способен любить. И я написал об этом, это было как послание из ада».

Во время работы над «Принцем и хористкой» Миллер, вероятно, осознал, что не может рассчитывать на верность Мэрилин. В обществе уже давно поговаривали о ее истинных отношениях с компаньоном Милтоном Грином. Восторженный звон литавр по поводу ее брака с Миллером заглушил слухи, но кто мог поручиться, что это дым без огня.

В 1980 году в своей книге артист эстрады Сэмми Дэвис вот что скажет о Мэрилин: «Снимаясь в «Принце и хористке» с Лоренсом Оливье, она переживала наиболее трудные дни в своей жизни. У нее был роман с одним близким моим другом. Он был фотографом... Встречались они тайно, часто у меня дома. За ней постоянно следили, и нам приходилось прибегать к различным уловкам, чтобы эта связь оставалась в секрете. Я говорил, что устраиваю вечеринку, чтобы Мэрилин имела возможность приехать, уезжали они с моим другом всегда в разное время».

Как нам известно, Милтон Грин был фотографом. Он включал Сэмми Дэвиса в число своих приятелей. Именно Грин познакомил Дэвиса с Мэрилин. В 1984 году на вопрос о рассказе Дэвиса Милтон расхохотался: «Неужели он на самом деле такое говорит? Я думаю, будет точнее сказать, что мы были близкими друзьями и товарищами, и мы любили друг друга. Какое-то время».

В пьесе «После грехопадения» сцена, где заходит речь о записях мужа, происходит в тот момент, когда он пытается помешать жене выпить смертельную дозу алкоголя и снотворных пилюль. Это, несомненно, отражает реальную ситуацию, возникшую во время работы над «Принцем и хористкой».

По приезде Мэрилин, пресса, не зная всей правды, задавала наивные вопросы о ее привычке много спать. Мэрилин ответила: «Я вот что скажу, сейчас я в Англии, и мне нравится спать в «Лаванде» производства Ярдли».1

Правда была менее романтичной. Мэрилин очень страдала от бессонницы и от средств, к которым прибегала, чтобы вызвать сон. Фред Гайлз, разговаривавший с Миллером, писал: «Раньше она хоть иногда избавлялась от мучившей ее бессонницы, принимая пилюли. Теперь даже они не помогали. По мере того как ночь проходила, а сон не наступал, она начинала впадать в истерику. Муж не мог допустить, чтобы лошадиные дозы барбитуратов делали ее сонливой и вялой. Так начались ночные бдения».

Милтон Грин, которому по утрам приходилось иметь дело с разбитой Мэрилин, добавляет пугающую деталь: «В 9 часов утра, прежде чем отправиться на съемочную площадку, она требовала к чаю подать ей джин. Я сокращал дозу снова и снова, чтобы уменьшить его действие, и она начинала злиться. Я должен был давать ей стимулянты, без которых она обойтись не могла. Но в Лондоне они были иного цвета, и она думала, что я мошенничаю, подсовывая ей другие таблетки».

На съемочной площадке Паула Страсберг была хранительницей пилюль, снабжая ими Мэрилин во время перерывов в работе. Грин говорил прямо: «Она сходила с ума». Как и во время съемок «Автобусной остановки», из Нью-Йорка прилетел ее новый психиатр, чтобы привести актрису в относительно спокойное состояние.

В Англии Мэрилин снова встретилась с поэтессой Эдит Ситуэлл, с которой она впервые увиделась в Голливуде. Рассказать журналистам о предмете их беседы Ситуэлл отказалась. Но после смерти Мэрилин она сказала: «Если бы меня попросили составить список людей, которые, на мой взгляд, могли бы совершить самоубийство, то ее имя я внесла бы в него».