Боярин

Да, крейсер второго ранга – это как минимум стодвадцатимиллиметровые орудия. Причем вполне вероятно, что начинка у снарядов уже не черный порох, а нормальная взрывчатка. Но было дело, Борис уже давал прикурить таким же. Причем в первый раз – с одной-единственной пушкой и снарядами, начиненными порохом. А во второй – имея в бортовом залпе два орудия. Теперь же их четыре.

На каждом его миноносце – по две пушки Дубинина, на носу и корме. Снаряды увеличенной мощности, масса которых подведена к нижней границе артефакта «Наводчик», и начинены они тротилом. Конечно, двести граммов взрывчатки – это не бог весть какая мощь. Но и не порох. Засыплет осколками палубу качественно. А еще наделает дыр в корпусах эсминцев и миноносцев, которые набраны из тонкой стали.

В довесок к этому более чем серьезная подготовка орудийных расчетов, в особенности наводчиков, что вылилось в серьезную такую копеечку. Даже если повреждения, нанесенные кораблям, будут незначительными, есть шанс попросту смести всех с палубы потоком осколков. И уж тем более если у уругвайцев не найдется защитных артефактов, что вполне вероятно. Это все еще новинка, и ценник у них кусается.

Ну и, наконец, минные катера. Или правильно все же будет сказать: торпедные. Дальность хода их грозного оружия невелика, всего-то чуть больше кабельтова. Но защита артефактов плюс высокая скорость и маневренность вкупе с дымзавесой превращают их в опасных пираний, способных приблизиться вплотную и больно укусить. Ну или убить. Тут уж как повезет.

Так что нет, положение отряда Измайлова небезнадежное. И тот, кто думает иначе, попросту не знает, на что он способен. Борис же вполне трезво оценивает свои возможности, как и остальные члены экипажей отряда. Поэтому на палубах конечно же поднялась суета. Вот только это была деловитая подготовка к схватке, а не зарождающаяся паника.

– Сигнальщик, приказ по отряду. Призам и первой группе катеров отойти к «Альбатросу» и прикрывать его. Второй – распределиться между миноносцами. Сысоев! – повысил голос Рыченков, окликая командира «Садко».

– Я, Дорофей Тарасович, – отозвался унтер.

– Держись с другого борта. Мы пойдем на их крейсер, так что нормально получится.

– Слушаюсь.

Хитрость этого маневра заключалась в том, чтобы максимально использовать имеющиеся в их распоряжении защитные артефакты. Если катер находится на борту или на буксире, то его дополнительная защита не работала. Но если он двигался рядом, «Камуфляж» и «Защитник» работали штатно.

Только одна деталь. Чтобы это сработало должным образом, снаряды противника должны иметь возможность добраться до катера. К примеру, в случае с «Новиком» при стрельбе по нему из малокалиберных пушек от защиты «Садко» ему ничего не перепадет. Потому что они не способны пробить эсминец в оба борта, чтобы добраться до катера. Чего не сказать о стодвадцатимиллиметровых орудиях. Если нужно увеличить защиту от мелкого калибра и картечниц, то Сысоеву придется двигаться со стороны противника. Вот такие танцы с бубнами.

Тот факт, что танкер с призами начал отходить, а эсминец с миноносцами выдвинулись навстречу противнику, уругвайцев ничуть не смутил. Расправятся сначала с этими, а там и транспорт нагонят.

– Сигнальщик. Приказ по отряду. По местам стоять. К бою изготовиться, – распорядился Рыченков.

– Слушаюсь, господин лейтенант, – отозвался молодой матрос, тут же заработав шторками прожектора.

По палубе разнесся свист боцманской дудки, которому начали вторить на миноносцах. С «Садко», шедшего в паре метров от борта «Новика», также раздался свист. Сысоев с самым серьезным видом выводил трель боевой тревоги, выдавливая из троих своих подчиненных улыбку. Дорофей Тарасович взирал на эту выходку, иронично склонив голову набок. Мол, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало.

– Боря, слушай сюда, – приняв доклад о готовности к бою, заговорил Рыченков. – Отправляйся к кормовому орудию и становись за наводчика. Я тремя орудиями буду работать по крейсеру. На него же задействую и дальномеры. Твоя задача – пара эсминцев. Никто лучше тебя не управится с этим, даже если всеми четырьмя пушками станем палить по ним. А ты и без дальномера хорошо отстреляешься.

– Вообще-то мне нужно нарабатывать командирскую практику.

– Наработаешь еще. А сейчас лучше использовать твои таланты, – похлопал его по плечу старый моряк.

Выглядело это как-то… по-отечески, что ли. Дорофей Тарасович был ниже чуть не на голову, да и сложением не выделялся, чего не сказать о статном и возмужавшем подопечном.

Борис прошел к нижнему кормовому орудию, понаблюдал какое-то время за суетой возле него. Не хотелось отстранять штатного наводчика. Все же это обидно. Получается, что выказывают недоверие. Но Рыченков прав.

Верный Яков замер неподалеку. Мешать не станет, но и приглядит на всякий случай. А то мало ли. Его подопечному вечно неймется. Любит он хватать своим телом всякие осколки. А так, глядишь, и поспеет с «Аптечкой».

– Ну что, Максим, позволишь мне твоего зверя использовать? – тронув парнишку-наводчика за плечо, спросил Борис.