Бойня

— Конечно не пойдешь, у тебя в костюмчике все карты памяти кончились… — Фыркнул Механик. — И камеры я, кстати, тоже все забрал.

— В Доброй книге… Ай… — Снова замолкнув, подросток болезненно сморщился и прижал руку к пострадавшему уху.

— Замолчи! И хватит приводить в пример библию Чистильщиков. Тем более, я уже сожгла эту дрянь…

— Мама! — Глаза подростка расширились от ужаса. — Ты сожгла Добрую книгу?!

— Это не Добрая книга, — покачала головой повариха и, тяжело вздохнув, села рядом с подростком. — Распятый учит нас любви и прощению. Мутанты не похожи на нас, но и им доступен Свет истины… Чистильщики же несут только разрушение…

— Неправда, — насупился Пиклс. — Святой человек на улице…

— Это не святой человек, это вообще не человек, а тварь проклятого. Именно из-за таких, как он, мы бежали из нашей деревни, — вздохнула кухарка и отвернувшись, поджала губы. — Я больше не хочу об этом говорить. Главное, что мне от тебя нужно — ты больше не будешь подглядывать за госпожой Ллойс и ее подругой. Ты вообще, больше ни за кем не будешь подглядывать… Понял?

— Понял. — Тяжело вздохнув, поджал губы подросток. — Только, если нельзя, кто теперь зараба… Ой!..

— Господь не оставит, — проворчала разглядывающая появившуюся на половнике очередную вмятину кухарка.

— Вот это дело. — Хмыкнул механик. — Теперь скажи, кто у тебя батарею-то отобрал?

— Шерифы, — вздохнул Пиклс. — Как увидели, так сразу и погнались. Думал через переулок уйти, а там… Сказали, что все ядерные батареи идут в пользу города. Но так как, я сбежать хотел, то компенсации мне не положено. — Мальчишка обреченно махнул рукой. — Ладно… Пойду — оденусь. — Кряхтя при каждом движении, подросток сполз со скамьи, и неловко переваливаясь с ноги на ногу, скрылся за стеллажами.

— Мне его даже немного жаль… — Отставив в сторону опустевшую тарелку, карлик вытащил из-за пазухи помятую самокрутку и щелкнув зажигалкой, выпустил в потолок неопрятный клуб остро пахнущего прелым табаком дыма. — На рынке купил. — Виновато пояснил он с осуждением смотрящей на него поварихе. — Это все из-за нервов. Ну, и Искра тоже… Вечно с таким смаком… Аж завидно.

— Ллойс страдает от зависимости. — Хмыкнула повариха. — И я крепко подозреваю, что зависимость у нее не только от табака.

— Великолепно. — Неожиданно хмыкнул охранник. И раздраженно хлопнув ложкой о стол, громко скрипнул зубами. — Я что, только один здесь за них волнуюсь?

— Доедай, Майло. Поможешь мне с фурой. Я в одиночку движок установить не смогу — тяжелый зараза. — Проворчал карлик и, посмотрев на кусающую губы Магду, скривил губы в понимающей ухмылке. — Я тоже за нее волнуюсь, парень. В конце концов, она моя лучшая подруга. Единственная подруга, если точно. — Нервно почесав шею, коротышка, глубоко затянувшись, с отвращением раздавил недокуренную сигарету в пепельнице. — И девчонку ее мне тоже жалко. Но пока что все, что мы можем для нее сделать — это чинить им фуру. И надеяться, что она выпутается. Что мы все выпутаемся.

— Аминь. — Неожиданно произнесла кухарка и широко перекрестилась.

* * *

— Вот здесь, думаю, в самый раз будет, — усмехнулся великан, и осторожно приподняв обмотанную одолженным ему Кити шарфом голову, аккуратно срезал когтем с колючего куста пару веточек. — Для обзора, — пояснил он никак не могущей отдышаться девушке. — Что, устала?

Кити кивнула, и отвалившись на спину, принялась хватать воздух ртом. Она понимала, что ползти по степи будет трудно. Но что это будет настолько тяжело… Пыльная, твердая, как подметка, казалось, никогда не знавшая влаги земля, обдавала жаром, редкие, желто-зеленые листья невесть как взошедшей на этой бесплодной почве, короткой и жесткой, словно стальная проволока, травы резали ладони и предплечья, вездесущая пыль забивалась в каждую щель и прореху, запорашивая глаза и стискивая горло с трудом сдерживаемыми приступами кашля. Отдых давали лишь редкие заросли кустарника. Лишь в них Зеро разрешал ей немного отдохнуть и сделать несколько глотков воды. Девушка вздохнула и поправила упорно сползающий с плеча ремень винтовки. Когда-то давным-давно, всего несколько дней назад она сказала Ллойс, что винтовка тяжелая. Теперь она понимала, насколько она тяжела. Оружие пригибало к земле неподъемным грузом. Липло к потной спине и впивалось в тело, видимо, специально отросшими за последний час, чтобы сделать ее жизнь совершенно невыносимой, острыми углами. Торчащее в зените солнце нещадно жгло, заставляя чувствовать себя муравьем, попавшим в руки злого мальчишки с увеличительным стеклом.

— Где-то километра полтора. Ближе нельзя. Мне время на разгон нужно. Попадешь? — Неожиданно прогудел гигант и с беспокойством посмотрел не хватающую ртом воздух девушку.