Бойня в Лас-Вегасе, или Остановить русофоба

Стивен Пэддок. Да! При разводе она подтвердила, что продолжала любить его, поэтому любовь ко мне не была вполне полноценной. Позже я узнал, что в психологии существует специальное название для такой любви – компенсаторная любовь.

Крошка-Мэри. А что это такое?

Стивен Пэддок. Это вот как раз и есть тот самый случай, когда женщина выходит замуж, чтобы компенсировать расставание со своим возлюбленным. Но невольно она начинает сравнивать с ним своего мужа и их жизнь превращается в кошмар.

Крошка-Мэри. Как интересно!

Стивен Пэддок. Может со стороны это и интересно, но мне было хуже некуда.

Крошка-Мэри. А в чем это выражалось?

Стивен Пэддок. Понимаешь, семейная жизнь ведь не бывает без ссор. А первый возлюбленный при отсутствии опыта длительного проживания с ним с размолвками, ссорами остается образцом любви. Он превращается почти в икону. Моя реальная любовь в семейной жизни на фоне его ухаживаний до женитьбы сильно проигрывала. И вот постепенно, день за днем жена стала донимать меня мелкими придирками: не так посмотрел, не так ответил, не тот выбрал тон. Однажды я не выдержал и напрямую спросил ее, продолжает ли она любить своего первого мужа. Она тогда ответила, что не может любить человека, который ее обманул. Это меня успокоило. Но позже я узнал от нее, что она продолжала следить за его судьбой. Как-то в разговоре она сказала, что случайно встретилась с его теткой, от которой узнала, что у него была не импотенция, а просто нервный срыв, что он вылечился, женился, стал петь и выступать на концертных площадках.

Крошка Мэри. А ты что?

Стивен Пэддок.

Я сказал: “Мэри, я тоже хорошо пою, ты сама это говорила не раз. Просто я не лезу на сцену”.

Крошка Мэри. Мэри? Ее тоже звали Мэри?

Стивен Пэддок. Да, ее звали так же, как и тебя.

Крошка Мэри. Интересно, и что она ответила?

Стивен Пэддок. Ответила: “Нет, он человек искусства, а ты простой бухгалтер”. С тех пор во время каждой ссоры она стала вслух жалеть о том, что развелась с ним. Я как раз тогда понял, что она продолжала его любить. Со временем моей жене стало казаться, что я совсем не люблю ее. Что я не так проявляю свою любовь, как должен любить человек в ее понимании. Она стала упрекать меня в неискренности моей любви. Дело в том, что когда мы поженились, мы стали жить в ее большом доме, который ей подарили ее родители. Так вот она стала упрекать меня в том, что я женился на ней из меркантильных соображений, из-за этого дома. Якобы потому, что мне очень нравился этот дом и что мне очень хотелось в нем поселиться. Мне это было ужасно обидно слышать! Но она стала повторять это раз за разом при каждой нашей ссоре, а ссоры были почти уже каждый день.

Крошка Мэри. И ей это не надоедало?

Стивен Пэддок. Нет! Наоборот, мне кажется, ей даже доставляло удовольствие таким способом изводить меня.

Крошка Мэри. Понятно. Это как раз и доказывает, что она продолжала любить своего первого мужа.

Стивен Пэддок. Да! Из каждого моего промаха она устраивала целый скандал. Постоянно упрекала меня в отсутствии внимания и заботы по отношению к ней. Главное, я не понимал при этом, как себя вести. Если я пытался оправдываться и говорить, что наоборот забочусь о ней, что выбираю для нее каждый раз в супермаркете продукты повкуснее, чтобы порадовать ее, она прекращала их есть, заявляя, что я попрекаю ее.

Крошка Мэри.

Ну, ты же не попрекал, ты пытался объяснить ей?

Стивен Пэддок. Да! Я тоже так говорил ей, но ей это было бесполезно объяснять! Она просто не желала слушать ни единого моего слова. Пытаясь хоть что-то доказать ей, я чувствовал себя довольно глупо, но отказываясь доказывать – еще глупее.

Крошка Мэри. Похоже, ты ей надоел и у нее к тебе не осталось ничего кроме ненависти.

Стивен Пэддок. Да, в конце концов она сама призналась в этом, когда после шести лет совместной жизни уходила от меня к одному актеру, т.к. ей не только я, но даже моя работа бухгалтером была ненавистна. Ее больше привлекал статус жены актера Голливуда. Она сказала мне, что осуществила свою мечту, стать женой «человека искусства», как она выразилась. Правда, позже я узнал, что этот «человек искусства» превратился в заурядного алкоголика, как я ее и предупреждал.

Крошка Мэри. Ну, а какое отношение все это имеет ко мне?

Стивен Пэддок. Я думаю, самое прямое. После ухода от меня первой жены у меня возникло стойкое нежелание вступать в новые семейные отношения. Мало того, развился жуткий комплекс неполноценности, началась депрессия. Я долго вообще избегал любых отношений с женщинами.

Крошка Мэри. Когда мы с тобой встретились, ты не производил впечатления такого большого женоненавистника, как ты говоришь или мне показалось?