Бойцы Сопротивления

Разговор начинался постепенно, исподволь. «Старожилы» расспрашивали гостей об их общих знакомых, которые остались в лагере, те, в свою очередь, интересовались их житьем-бытьем.

— Живем помаленьку, — рассказывал Загороднев, — таких, как мы, в окрестностных хуторах набралось десятка два с половиной. Часть людей из нашего лагеря, часть прибилась из других… К сожалению, почти все без документов, сейчас прячутся где придется. Оружия у нас нет, да и действовать тут непросто: лесов маловато. Установили контакт с местным отрядом франтиреров, изучаем окрестности…

— А как у них с оружием? — поинтересовался Колесник.

— Неважно! Командир отряда Луи шутит: «Наше оружие пока у бошей!»

— Что же, он прав, — задумчиво заметил Колесник. — А кто он, этот Луи?

— Сын зажиточного фермера. Отец совсем старик, на ферме хозяйничает сестра, держит батраков, а он воюет. Ребята его любят: веселый, общительный. В отряде у него коммунисты и католики, социалисты и беспартийные. Впрочем, — добавил Петриченко, — о нем лучше расскажет Жира.

— А это еще кто? — спросил Александр.

— Наш. Русский. Военнопленный. Он замещает в отряде начальника штаба.

— Даже так? — удивился Колесник. — Интересно!..

Вспомнив свою встречу с Алексеем, в свою очередь, принялся делиться принесенными новостями.

— Недавно по инициативе Компартии Франции создан Центральный Комитет советских военнопленных. Задача его состоит в том, чтобы объединить и оперативно направлять действия советских людей, оказавшихся во Франции, на борьбу с гитлеровскими оккупантами совместно с французским народом. Сейчас ставится вопрос об обеспечении нас оружием, продовольствием, деньгами.

Глаза у слушателей заблестели, все задвигались, заулыбались.

— Вот это новости, так новости, — заерзал на своем стуле Загороднев и принялся тереть ладонь о ладонь-признак того, что он в сильном возбуждении… — Даже оружием? — переспросил он. — Ну, положим, проблема эта не из легких, оружия и у самих французов маловато. Но все равно: Комитет — это здорово!

— Если союзники захотят, — подал голос Николай, — будет и оружие…

Геращенко повернулся в его сторону, иронически хмыкнул:

— Словом, дело за немногим…

Все заулыбались.

Колесник, что-то вспомнив, вынул из кармана вчетверо сложенный небольшой печатный листок, сказал:

— «Советский патриот» — орган Комитета.

Газета пошла по рукам.

Это был декабрьский номер, содержащий новогоднее приветствие, заканчивающееся словами: «Вместе с французскими патриотами будем бить врага, чтобы 1944 год принес нам полную победу…» «Советский патриот» информировал читателей о Тегеранской конференции, публиковал сводки Совинформбюро, хронику борьбы франтиреров и партизан, выдержки из статьи «Французский рабочий класс и Национальное восстание».

Но вот лейтенант заговорил о Тегеранской конференции, которая уточнила и подтвердила открытие второго фронта, и настроение слушателей сразу круто изменилось. Загороднев нахмурился.

— Бедный второй фронт! Его уже открывали, открывали, а воюет с фашистами по-прежнему лишь один Советский Союз.

— И сейчас неизвестно, сколько еще протянет Черчилль с высадкой во Франции, — вставил Петриченко.

— Что верно, то верно, — поддержали его остальные.

Кто из советских людей не знал Черчилля — этого закоренелого врага Отябрьской революции? Еще тогда, в первые дни существования Советской власти, он немало сделал для того, чтобы, какой выражался, «задушить коммунизм в зародыше». С тысяча девятьсот двадцатого года самым важным в политике Черчилль считал превратить Германию в своеобразную плотину против «красного варварства», обещая ей в этом искреннее сотрудничество Англии. Позже Черчилль немало потрудился для того, чтобы направить Гитлера на восток, подтолкнуть его к войне с Советским Союзом. И лишь угроза независимости Англии заставила английского премьера пойти на союз с СССР в борьбе с гитлеровской Германией. Но и после этого он не спешил выполнять союзнические обязательства. Подтверждением этому служили многие факты. Вот почему надежд на скорое воплощение в жизнь решений конференции ни у кого из них не было.

Они не заметили, как за окном забрезжил рассвет. Первым поднялся со своего места Загороднев.

— Ну, пора и расходиться, — сказал он, — а то скоро на работу.

— Пора! — согласился Колесник. — Когда сможем теперь снова собрать людей?

— Да через денек-другой и сможем, — подумав, ответил Петриченко и вопросительно посмотрел на Загороднева.

— Вполне, — подтвердил тот и, повернувшись в сторону Николая, добавил: — Пойдешь со мной, а то для одного чердака тут, пожалуй, многовато народу набралось.

Тетрадь вторая