Бокал кардинала Ришелье

Вдруг послышались глухие звуки ударов, что-то тяжелое упало, и наконец раздался визгливый, злобный голос Ламии:

– А вы еще, блин, кто такие? Вы не знаете, с кем связались…

В ответ ей прозвучал бодрый и жизнерадостный голос капитана Семибратова:

– А вот как раз знаем! Лидия Матвеевна Моторина, она же Лейла Меджидовна Мавликаева, она же Ленни Морицевна Мирбах, она же Лариса Михайловна Мышкина… продолжать?

– Да продолжай сколько хочешь! Мне от этого твоего продолжения ни горячо, ни холодно!

– А вот это зря! У нас на тебя столько всего есть… вплоть до последнего – есть достоверная информация, что это ты убила риелтора Павла Сыроедова!

– Информация! Не смеши меня! Все равно ты ничего не докажешь! У тебя на меня ничего нет, уж по Пашкиному убийству точно… этого никто не мог видеть…

– Эй, капитан! – подал голос Горыныч. – Между прочим, я тут кое-что слышал. Она здесь при мне однозначно заявила, что это она Пашку убила. Я могу свидетелем выступить.

– Ах ты, старый паук! – взвыла Ламия. – Жалко, я тебя вовремя не раздавила! Это все ты, Гоша, – мол, потерпи, он нам живым нужен… вот и доигрались!

– А вы вообще кто? – капитан заинтересовался Горынычем, которого до этого не замечал.

– А я вообще никто… старый человек, пенсионер… ко всем этим делам никакого отношения не имею…

– Не имеете? А как вообще вы в этой квартире оказались?

– Хотел Аглаю Михайловну навестить… у нас с ней, извиняюсь, интимные отношения.

– Что?!

– Что слышали, молодой человек! Вы же знаете – любви все возрасты покорны… ее порывы смехотворны… нет, там как-то иначе. Так вот, я пришел в гости к Аглаше… к Аглае Михайловне, позвонил – а вместо Аглаши мне открыла эта… особа, затащила в квартиру и принялась наносить оскорбления словом и действием. Уж чего она от меня хотела – ума не приложу…

– Так-таки и не приложите?

– Не приложу. Зато я могу дать свидетельские показания насчет того, что она признавалась в убийстве Павла Сыроедова…

Мы переглянулись с Натальей. Ну и хитер старикан, таким манером он может выкрутиться. Надо же, интимные отношения с этой… да она помесь змеи и крокодила!

Ситуация более-менее нормализовалась, Горыныча, скорее всего, отпустят, Ламию арестовали… Гошу тоже…

Мы можем заниматься своими собственными делами.

– Ладно, – сказала Наталья, – шоу закончилось, на бис нам ничего не покажут. Поехали уже отсюда.

– А куда ты собираешься ехать? – осторожно спросила я.

– Ну пока отвезу тебя домой. Капитан поймал настоящую убийцу, так что ко мне претензий больше не будет. Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

– Но нужно еще решить вопрос с бриллиантами… – начала я, но, увидев взгляд Натальи, добавила более уверенно: – Но что-то мне подсказывает, что их хозяин сам проявит инициативу…

– К сожалению, – проговорила Наталья, грустно взглянув на замшевый мешочек. – Ну тебя домой отвезти?

– Ага…

Я подумала, что нужно бы позвонить на работу, но было лень. Два дня уже там не была, сказалась больной, а больничного нет. Ну уволят, так уволят, жалеть не стану.

– Что-то навигатор барахлит, – пожаловалась на полпути Наталья. – Показывает, что мы находимся в Сингапуре.

– Ничего себе! Как это нас так далеко занесло?

– Ничего, это знакомый район, здесь я нормально ориентируюсь. Скоро уже должны приехать…

Мы проехали еще немного, и Наталья озабоченно проговорила:

– Впереди какой-то ремонт, нужно объехать…

Она свернула в незнакомый переулок…

И у меня возникло чувство дежавю.

Я была в этом месте, причем совсем недавно.

Мы въехали в безлюдный переулок, с одной стороны которого возвышалась глухая стена из темно-красного кирпича. С другой стороны стоял такой же мрачный кирпичный шестиэтажный дом, явно нежилой – ни на одном окне не было цветов, ни из одного не выглядывало человеческое лицо.

Единственным признаком жизни в этом переулке был аквариум газетного киоска, за стеклами которого были выставлены цветные журналы и книжки карманного формата в ярких глянцевых обложках – детективы и любовные романы.

Я вспомнила, что через этот киоск мы попали в подземелье.

Вряд ли мы случайно оказались здесь…

Я ведь только что сказала, что владелец бриллиантов, или просто Хозяин, сам проявит инициативу. Так, может, он ее уже проявил?

В это время дверь киоска открылась изнутри…

Надо же, только что я готова была поклясться, что внутри этого киоска нет ни души, а теперь из него вышли две огромные косматые собаки и здоровенный детина с короткой толстой шеей и маленькими тупыми глазками.

Всех их я узнала: это были хорошо знакомые мне собаки с многообещающими кличками Страх и Ужас и тупой громила Феденька…

Собаки потянули Феденьку к нашей машине.

Собака по кличке Страх (с которой я успела подружиться и переименовала ее в Страшу) подбежала к дверце с моей стороны и ясно показывала, что хочет меня облизать.

Я открыла дверцу и обнялась со своей четвероногой подругой.

– Эй, это чего? – запричитал Феденька, пытаясь оттащить Страшу от машины.

– Здравствуй, Феденька! – проговорила я приветливо. – Помнишь меня?

– Нет… а ты кто?