Боксёры от Бога

– Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты всё это придумал, – ошеломленно покачал головой Майк.

Ник ухмыльнулся и вытащил из стоящей рядом сумки длинный продолговатый футляр из красного дерева, открыл его и достал изящную курительную трубку.

– Что это?

– Трубка мира – подарок Лунного Пса. Ей почти двести лет, её курили его предки, когда хотели получить совет духов.

Ник неторопливо набил трубку и раскурил её от вынутой из костра ветки. Затянулся, выпустил облачко дыма и протянул трубку Майку.

– Вообще-то я не курю, – сказал Майк.

– Я тоже, но сегодня так нужно.

Майк слегка затянулся и тут же сильно закашлялся:

– Зачем? – спросил он сквозь кашель.

– Давай, давай – подбодрил его Ник, – не бойся.

Майк сделал еще одну затяжку и почувствовал лёгкое головокружение. Он сильно зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что стоит в бескрайних прериях, которые раньше видел только по телевизору. Вокруг, насколько хватало взгляда, – лишь колышущееся море трав. Метров в двадцати на большом камне спиной к Майку сидел человек, возле ног его расположилась собака.

– Эй, – крикнул ему Майк, – ты кто?

Человек повернул голову, и Майк узнал отца.

– Папа, папа! – закричал он, но, казалось, отец не слышал его. Отвернувшись, он снова смотрел вдаль, ожидая чего-то.

Майк бросился к нему, но сколько он не бежал, ближе никак не становился.

Внезапно солнце скрылось за тучами, подул ветер, и с неба упали первые капли дождя.

Отец посмотрел на небо, ласково потрепал собаку по голове, что-то сказал ей на ухо, поднялся и, отряхнув штаны, начал медленно удаляться. Собака осталась на месте.

– Не уходи! – закричал Майк. – Подожди меня!

Внезапно отец остановился, как будто услышал Майка, обернулся, ласково взглянул на сына, и покачал головой.

Очнувшись, Майк почувствовал, что слёзы катятся по его лицу. Добби сидел у ног хозяина и внимательно смотрел ему в глаза.

– Я видел отца, – возбужденно сказал Майк, – хотел догнать его, но он покачал головой. Чтобы это означало?

– Он хочет, чтобы ты отпустил его. Живи своей жизнью. Живи настоящим, а лучше – будущим, – Ник ободряюще похлопал его по плечу. – Иди, искупайся, а я пока за рыбой послежу.

Майк скинул одежду и бросился в воду. Добби прыгнул вслед за ним, но, проплыв метров пятнадцать, вернулся на берег. Отряхнулся и уселся на песке, не спуская взгляда с плывущего хозяина.

Майк плавал долго и с удовольствием. В волнах океана сковывающее его напряжение понемногу исчезало. Майк выбрался из воды, пробежался вдоль берега, согреваясь под звонкий лай Добби, и вернулся к костру.

– Наверное, ты заметил, Ник, что в последнее время я сам не свой. Не подумай, что я испугался Кейна, просто… боюсь, что тот кошмар может повториться.

Ник, как ни в чем не бывало, перевернул рыбу на решетке, а потом заглянул в машину, достал из бардачка синюю папку и блокнот. Папку пока отложил, а из блокнота выдернул лист бумаги и протянул Майку.

– Вот, возьми, – серьёзно сказал он, – раздели его на две части. В первой запиши всё, что сейчас тебя тревожит, все страхи и сомнения. А во второй – о чём мечтаешь.

– Это что, шутка?

– Давай, пиши!

Майк взял бумагу, озадаченно почесал затылок и начал писать. Когда он закончил. Ник забрал исписанный лист, внимательно прочитал всё и усмехнулся на слове «нищета».

– Держи, – он протянул Майку синюю папку. – Здесь твой рекламный контракт на двести тысяч с производителем спортивной одежды, который я подписал вчера. На первое время хватит, потом ещё заработаешь. Вне зависимости от исхода боя, ты никогда не будешь прежним. Ты уже победил, Майк, ты совершил невозможное, вернувшись на ринг. Не обращай внимания на выходки Шона, он сам боится тебя, это видно по его глазам. При всём его бахвальстве, он помнит, что ты – единственный, кто отправил его в нокаут. – Ник поворошил тлеющие угли и разорвал исписанный лист пополам. Одну часть аккуратно свернул и спрятал в карман, а другую, на которой были записаны страхи, вернул Майку. – Это сожги.

Тейлор молча скомкал обрывок листа, бросил его в огонь и неотрывно смотрел, как бумага, вспыхнув, съеживается и превращается в пепел. Одинокая слеза прокатилась по его щеке.

– Ну вот, теперь другое дело, – Ник похлопал Майка по плечу, и боксёр впервые за последнее время улыбнулся – тепло и спокойно. – Эх, рыбка-то уже готова!

Ник снял решетку с огня, положил её на столик и принялся разворачивать фольгу, обжигаясь и дуя на пальцы. – Угощайся! Чилийский сибас, между прочим!

Майк не заставил себя уговаривать: отломил кусочек рыбы, положил в рот и аж зажмурился от удовольствия.

– Давно ничего вкуснее не ел!

– Ты сильно-то не увлекайся, – в штуку предостерег Ник, – у тебя скоро бой!

– Помню-помню, – Майк положил кусок рыбы на пластиковую тарелку и дал виляющему хвостом Добби. – А знаешь, я решил, что это будет мой последний бой на профессиональном ринге, – и настороженно взглянул на тренера. – Что скажешь?

– Это твой выбор. Я поддержу любое твоё решение.

Они затушили костёр, вернулись в авто и вскоре выехали на шоссе. Негромко играл джаз, спутники молчали, погруженные в свои мысли.